Смотрел Андрей Плахов
"Распутники" — так решили назвать этот фильм наши прокатчики, учтя, что и прежние ленты Габриэля Агийона были у нас в стране переименованы: "Либертин" в "Распутника", а "Абсолютный вымысел" — в "Распутниц". Первый фильм в вольном ключе трактовал биографию Дени Дидро, игравший его актер Венсан Перес голышом бегал по экрану, а аристократы эпохи Просвещения безобразничали и объедались дурманящими грибами. Во второй картине с неподражаемым юмором изображались две ветеранши хиппистского движения, которые, разменяв шестой десяток, давно превратились в ходячие карикатуры на идеалы своей молодости, когда они жгли лифчики в Вудстоке и возглавляли сексуальную революцию.
В оригинале "Распутники" носят название "Pedale Dure". Это сиквел хита девятилетней давности "Pedale Douce", который имел невероятный успех во Франции и принес славу Габриэлю Агийону. Каждое из названий имеет двойной смысл и на русский может быть переведено примерно как "Жми на газ", но может — и как "Мягкие пидоры" и "Жесткие пидоры". В старой картине герои днем вели приличное существование в образах клерков, а ночами переодевались и оттягивались в трансвеститских барах.
В новом фильме того же режиссера мужская пара себя легализовала и использует свою подружку в качестве суррогатной матери. Однако та неожиданно влюбляется в стареющего плейбоя, которого играет не кто-нибудь, а эстрадный кумир и киноактер со стажем Жак Дютрон. В какой-то момент выясняется, что именно он, несмотря на свою гетеросексуальность, инфицирован вирусом СПИДа. Однако даже это драматичное обстоятельство не способно изменить природу комедии, разве что придать ей немного горчинки.
Впрочем, сам Габриэль Агийон отрицает, что его фильмы — комедии, и называет себя грустным клоуном французского кино. Ведь он не ставит своей целью во что бы то ни стало смешить зрителей, всегда берет достаточно серьезные темы и просто поворачивает их под неожиданным углом. Главная проблема нового фильма — преодоление одиночества, которое оказывается оборотной стороной обретенной свободы нравов. Семья геев мечтает о ребенке, потому что понимает зыбкость своего союза. Ребенка не хватает и женщине, живущей иллюзией эгоистического счастья. Никто уже не в состоянии удовлетвориться традиционным семейным союзом, но отказ от него и поиски альтернатив тоже не ведут в рай.
Все эти размышления о жизни, впрочем, не утяжеляют фильм Габриэля Агийона. Режиссер возвращается к традициям своей молодости, которая свела его с труппой сверстников-актеров: они создали свой театр, сами управляли им, писали пьесы, играли и в итоге завоевали известность. Появление этого театра стало революцией в комедийном искусстве. Потом каждый занялся самостоятельной карьерой, стал звездой — Мишель Блан, Тьерри Лермит, Кристиан Клавье, Джозиан Баласко. Как говорит Габриэль Агийон, если бы не они, он бы вообще вряд ли стал снимать кино. Но, начав, уже не мог остановиться. И в конце концов стал пленником успеха: ведь только такие делают сиквелы.
В кинотеатре "35 мм" с 10 февраля