До недавней резкой смены геополитического курса российские владельцы капитала управляли инвестициями по традиционному сценарию: основной инвестиционный портфель размещали в европейских, прежде всего швейцарских, финансовых институтах, а сам капитал в той или иной пропорции — в международных финансовых инструментах (даже если они имели российскую привязку, как в случае российских еврооблигаций). Но реакция западного финансового мира на обострение обстановки и последовавшие затем повсеместные ограничения капиталов из России показали, что риски использования зарубежной инфраструктуры оказались радикально недооценены. Партнеры практики частных клиентов юридической фирмы Tomashevskaya & Partners Андрей Шпак и Нелли Томашевская рассказали “Ъ”, что в этой ситуации делать российским владельцам капитала и как должна измениться их стратегия защиты активов.
Партнер практики частных клиентов юридической фирмы Tomashevskaya & Partners Нелли Томашевская
Фото: Предоставлено юридической фирмой T&P
Партнер практики частных клиентов юридической фирмы Tomashevskaya & Partners Нелли Томашевская
Фото: Предоставлено юридической фирмой T&P
Еще недавно россияне использовали западные юридические структуры для управления инвестициями, защиты активов и наследственного планирования как в отношении финансовых, так и нефинансовых активов. Хотя в этой области российское законодательство начало обогащаться новыми правовыми конструкциями — наследственными и личными фондами, массового распространения они получить не успели.
Когда год назад звучали предостережения о том, что собственность на активы в западных банках становится все более условной, находясь во власти безымянного комплаенс-клерка, никто не ожидал, что этот негативный сценарий реализуется так быстро и с катастрофическими для многих последствиями.
Диверсификация финансовой и юридической инфраструктуры
В последние месяцы первостепенной задачей для многих владельцев капитала стало использование разнообразных инструментов, чтобы обеспечить доступ к своим средствам в европейских банках. Это возможно не всегда — как в случае лиц и организаций, непосредственно попавших под европейские или американские санкции, но в отдельных ситуациях были и остаются способы получить европейский ВНЖ, который бы позволил разблокировать или вывести средства из европейского банка в менее рискованные для россиян юрисдикции.
В этих целях стали актуальными открытие счетов и выстраивание финансовой инфраструктуры, которая сможет как принять средства, выводимые из Европы, так и обеспечить привычный уровень сервиса за пределами недружественных стран. Хорошие новости: невзирая на историческое доминирование финансовой инфраструктуры западных стран, в мире остается немало юрисдикций, готовых работать с россиянами, в том числе с расчетами в рублях. Как правило, речь идет об открытии компаний и счетов в Дубае, Турции и ряде граничащих с Россией стран, например в Армении или Грузии.
Активизировалась и миграция юридических структур из Европы, где, например, с начала мая обслуживание трастовых структур с российскими учредителями или бенефициарами стало невозможным, в более дружественные юрисдикции: от Дубая и Гонконга до Маврикия и Сейшельских Островов. Решения по структурированию владения активами через Кипр, БВО, Люксембург или Сингапур, традиционно «простые» и относительно дешевые по налоговым последствиям и стоимости реализации, по очевидным причинам уходят в прошлое.
Повышение устойчивости структур владения на разрыв
Структуры владения капиталом и защиты активов до геополитического обострения шли по пути все большей простоты и прозрачности. Этой тенденции прежде всего способствовал ужесточившийся банковский комплаенс, который повышал затраты и усложнял использование географически распределенных и менее прозрачных структур.
В новой реальности чрезмерная «централизация» структуры превращается в уязвимость. При разработке новых решений становится важнее «не класть яйца в одну корзину», распределяя риски по нескольким юрисдикциям, в том числе «зашивая» возможность оперативной миграции в новую юрисдикцию при возможном обострении обстановки уже на новом месте. Фактически новые структуры владения приходится строить по принципу распределенной сети (как в интернете), которая способна функционировать даже при разрушении одного из ее элементов.
Смерть «английского права»
Ограничения, введенные западными, прежде всего европейскими, странами в привязке к национальному происхождению, фактически похоронили миф о всемогущем и объективном английском праве, якобы надежно защищающем законные интересы собственников активов.
Мало того, что активы повсеместно замораживались — а, если называть вещи своими именами, фактически конфисковывались — без каких-либо законных оснований (если не считать ими просто соответствующее желание властей) и в обход любых конституционных гарантий. Теперь россиянам перекрывают доступ к правосудию и возможности защитить свои законные интересы: многие английские и американские юристы отказываются обслуживать россиян — опять же исключительно на базе национального происхождения.
Российские инвесторы и так стремятся урегулировать договорные отношения между собой при помощи инструментов российского права и права иных государств, не привязанных к английским судам. А введенные ограничения эту тенденцию только усилят.
Усложнение регуляторного ландшафта для платежей
Партнер практики частных клиентов юридической фирмы Tomashevskaya & Partners Андрей Шпак
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Партнер практики частных клиентов юридической фирмы Tomashevskaya & Partners Андрей Шпак
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Еще недавно большинству российских владельцев капитала, за исключением ограниченного числа лиц, уже находящихся под западными санкциями, мало приходилось задумываться о свободе движения капитала — рубль легко конвертировался в любые мировые валюты, и капитал с минимальными ограничениями мог выводиться в любую страну мира.
В новой реальности внешние санкционные рамки сильно ужесточились, и гарантий, что получится провести платежи в валютах недружественных стран, больше нет. К этому добавились ограничения как на трансграничное движение капитала в иностранной валюте, так и на сделки с иностранными контрагентами в недружественных государствах, введенные российскими властями.
Валютные ограничения на движение капитала сами по себе не катастрофа — в конце концов, наличие схожих ограничений никак не мешает динамично развиваться Китаю. Но они добавляют дополнительный слой, требующий специального управления и планирования со стороны владельца капитала.
Фокус на инвестициях за пределами западных стран
Рублевые инвестиции в российские активы для человека с российским паспортом с учетом введенных ограничений будут играть все возрастающую роль, даже невзирая на традиционные инфляционные риски. Дополнительным плюсом (в моменте) является потенциально высокая дивидендная доходность после первоначального финансового шока, а также высокая вероятность восстановительного роста фондового рынка в среднесрочной перспективе.
Валюты недружественных стран — причем не только США, Евросоюза и Великобритании, но и Японии, Швейцарии и прочих — и привязанные к ним инструменты становятся рискованным выбором для российских сбережений. Хотя риски, связанные с этими инструментами, могут быть частично купированы инвестированием через инфраструктуру более «дружественных» стран, полностью их убрать нельзя. Поэтому можно ожидать роста интереса к инвестированию в «дружественные» рынки напрямую, без «западной» финансовой прослойки, например через Гонконгскую биржу, к инфраструктуре которой уже начали предоставлять доступ некоторые российские брокеры.
Снижение удобства и возможности инвестирования в западные финансовые инструменты, привязанные к реальным активам, делает более актуальным инвестиции непосредственно в сами эти активы: от недвижимости до золота и инвестирования в бизнес-проекты. Конечно, они имеют ряд недостатков (большие спреды, применительно к золоту — не самое удобное хранение, не очень комфортная ликвидность), но и риски конфискации при этом выглядят более низкими.