Та, что хочет президент

кадры

Вчера американский сенат утвердил Кондолизу Райс госсекретарем США. Хотя многие демократы обвиняли госпожу Райс во лжи по поводу Ирака и настаивали, что она недостойна возглавлять внешнеполитическое ведомство, ее сторонников оказалось больше. Госпожа Райс слушать речи в сенате не стала, поскольку уже переезжала из Белого дома в госдеп. Намного тяжелее пришлось главе сенатского комитета по международным делам Ричарду Лугару, который в одиночку просидел в зале все девять часов, и собкору Ъ в Вашингтоне ДМИТРИЮ Ъ-СИДОРОВУ, наблюдавшему за процедурой утверждения.

После того как неделю назад демократы дали бой Кондолизе Райс во время обсуждения ее кандидатуры на заседании сенатского комитета по международным делам, стало ясно, что простым ее утверждение в верхней палате конгресса вряд ли будет. Впрочем, жарких прений в сенате не могло быть по определению. По регламенту при обсуждении столь важных вопросов, как назначение госсекретаря, каждый из сенаторов должен выйти на трибуну и заявить о своей позиции. Сенаторы редко бывают лаконичны, поэтому слушания могут растянуться на несколько дней. Высидеть все это рядовой сенатор не способен, но процедура утверждения этого и не требует. Вчерашнее заседание напоминало прием у врача: в зале все девять часов провел глава комитета по международным делам Ричард Лугар, к нему по очереди заходили сенаторы, произносили свои пламенные речи и убегали дальше по своим делам.

Лидер республиканского большинства Билл Фрист предвидел, что госпожу Райс ожидает "невероятная поддержка". Действительно, некоторые демократы вдруг перешли на сторону республиканского большинства и высказались в поддержку нового госсекретаря. Первым выступал сенатор от Коннектикута, бывший кандидат в вице-президенты Джозеф Либерман. Он "отстрелялся" быстро. Господин Либерман, которого называют "демократом за Буша", поддержал назначение госпожи Райс. "Джордж Буш и Кондолиза Райс выработали принцип нашей внешней политики, озвученный президентом во время инаугурационной речи 20 января. Это свобода и вера",— провозгласил сенатор Либерман и поспешил на заседание комитета по финансам рассказывать о хищениях в американском правительстве.

Короткую речь Джозефа Либермана в зале слушал лишь один сенатор Ричард Лугар. Когда сенатор Либерман удалился, господину Лугару не оставалось ничего, кроме как взять слово самому. Впрочем, вскоре оказалось, что сенатор-республиканец не одинок. В углу зала притаился его коллега-демократ Тед Кеннеди, который репетировал свою речь и господина Лугара не слушал. Он лишь изредка отрывался от бумаг и с раздражением поворачивался в сторону оратора: тот явно ему мешал.

Господин Лугар не произвел сенсации и поддержал кандидатуру Кондолизы Райс на должность госсекретаря. "Я горжусь тем, что выступаю в поддержку доктора Райс. Я восхищаюсь ее достижениями",— заявил Ричард Лугар сенатору Теду Кеннеди. Из дальнейшей речи стало ясно, что глава комитета по международным делам не просто так восторгался новым госсекретарем, он добился от нее согласия на прохождение в верхней палате нового закона о помощи иностранным государствам. "Мы не обновляли этот закон более 20 лет,— заметил сенатор,— там есть государства, которых уже нет на карте, вкупе с теми, кого из списка нуждающихся необходимо вычеркнуть".

Увидев, что Ричард Лугар закончил выступление, Тед Кеннеди немедленно положил свои бумаги на пюпитр и смело сказал, что Кондолизу Райс поддерживать не будет. "У меня нет сомнений в том, что у нее есть все данные для того, чтобы стать госсекретарем. У нее трогательная история жизни. Но Кондолиза Райс являлась одним из архитекторов войны в Ираке, которая стала катастрофическим поражением политики нынешней администрации. Около 1,4 тыс. убитых и 10 тыс. раненых американских солдат на войне, которая не сделала США безопаснее,— заявил сенатор из штата Массачусетс одиноко сидящему перед ним господину Лугару.— Доктор Райс и другие в администрации имели полный доступ к информации перед началом войны. Если бы она говорила всю правду, это могло бы изменить ход истории! — все больше распалялся он.— Мы должны вернуть войска домой, и вернуть их с честью!"

Критика не услышана

Все дальнейшие выступления сенаторов проходили по одной из трех моделей. Республиканцы вслед за Ричардом Лугаром пели дифирамбы Кондолизе Райс. Примечательно, что больше всего их восхищали даже не ее профессиональные качества, а трудное детство чернокожей девочки в расистской Алабаме, удивительная карьера и близость к президенту. Демократы же раскололись. Большинство, как Тед Кеннеди, яростно обрушивались на Кондолизу Райс за ее роль в иракской войне. Сенатор Роберт Берд назвал эту войну "неконституционной и немудрой". И лишь единицы, подобно Джо Либерману, госпожу Райс хвалили. Особо щедрыми на комплименты были демократка из Калифорнии Дайана Файнстайн, давняя подруга Кондолизы Райс еще по работе в Стэнфорде, и представляющий Колорадо Кен Салазар, избранный в сенат всего месяц назад и еще не успевший освоиться в Вашингтоне.

Одним из самых ярких эпизодов слушаний в сенате стало выступление сенатора от Калифорнии Барбары Боксер. Именно она неделю назад устроила Кондолизе Райс жесточайший допрос и подвергла ее разгромной критике во время заседания комитета по международным делам. Как только госпожа Боксер появилась на пороге сената, аккредитованные журналисты, предвидя накал страстей, тут же потянулись в зал.

Госпожа Боксер внимательно выслушала свою предшественницу на трибуне — республиканку Кей Бэйли Хатчисон, которая утверждала, что "Кондолиза Райс говорит то, что хочет сказать президент, и все в мире это знают, поэтому будут ее слушать". Сразу после этого она в боевом настроении ринулась к пюпитру. Первым делам Барбара Боксер дала отповедь главе администрации президента США Энди Карду, который на днях назвал действия демократов по отношению к Кондолизе Райс "мелочной политикой". Господин Кард имел в виду недельную задержку в утверждении доктора Райс в сенате. "Наверное, господин Кард замечательно исполняет свои обязанности, работая на президента, но он не руководит сенатом. Поэтому конституция ему кажется несуразицей",— сказала Барбара Боксер.

Затем досталось и Кондолизе Райс. Госпожа Боксер назвала крайне неубедительными и противоречивыми ее ответы на вопросы членов комитета по международным делам. Барбара Боксер припомнила Кондолизе Райс практически все: от заявления о наличии у Саддама ядерного оружия и алюминиевых трубок для его производства до существовавших связей между иракским режимом и "Аль-Каидой".

"Меня очень тревожит то, что Кондолиза Райс не захотела сказать правду",— сказала после своего выступления Барбара Боксер корреспонденту Ъ. Отвечая на вопрос о том, кто, по ее мнению, мог бы стать госсекретарем США, сенатор ответила: "Если бы я была президентом, то выбрала бы Джозефа Байдена". Зампреда комитета по международным делам, кстати, хотел видеть госсекретарем и Джон Керри, проигравший президентские выборы Джорджу Бушу.

Во время одного из перерывов в заседании в коридорах верхней палаты корреспондент Ъ нашел сенатора Джона Маккейна, рассматривавшего военные фотографии на стене. Один из самых влиятельных республиканцев проголосовал за Кондолизу Райс, однако посетовал Ъ на то, что слушания в сенате "дают понять, насколько серьезно разделены американцы в своем отношении к войне в Ираке. А у демократов это усугубляется горечью поражения от прошедших президентских выборов".

Отвечая на вопрос о возможных изменениях в американо-российских отношениях при Кондолизе Райс, господин Маккейн заметил, что "США необходимо активнее подчеркивать тенденции 'ползучего переворота' в России": "Меня беспокоит сотрудничество России с Ираном, концентрация власти, отсутствие решения чеченской проблемы и то неловкое положение, в которое Путин поставил себя в ситуации с Украиной". С другой стороны, отметил сенатор, сотрудничество США с Россией в области ОМУ является очень важным.

Кондолиза Райс и вовсе решила не приезжать в сенат. С точкой зрения демократов она и так знакома давно. Кроме того, у нее остались не слишком приятные воспоминания от перепалки с Барбарой Боксер на заседании сенатского комитета. Вместо этого она собирала вещи, чтобы переехать в здание госдепартамента, которое находится почти в 3 км от Белого дома, где она ранее работала, справедливо полагая, что сюрпризов во время голосования быть не может.