премьера театр
В городском театре Франкфурта-на-Майне прошла премьера первой постановки романа Владимира Сорокина "Лед". Спектакль под названием "Коллективное чтение книги с помощью воображения во Франкфурте" придумал и поставил известный в России латышский режиссер, руководитель Нового рижского театра Алвис Херманис. Из Франкфурта — РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Алвис Херманис признался, что по прочтении "Льда" его первой мыслью было: это надо ставить не на сцене, а в кино. Впрочем, для такого решения режиссерским чутьем обладать не обязательно. Любой читатель социально-фантастического романа Владимира Сорокина согласится, что "Лед" прямо-таки просится на экран. И правда — ведь очень выразительно можно представить сцены, в которых одни голубоглазые блондины похищают других голубоглазых блондинов, чтобы потом в каких-то укромных местах колотить пленников в грудь ледяными молотками и вслушиваться в кровоточащие раны, отыскивая столь жестоким образом среди "пустых", а значит, обреченных на смерть кусков человеческого мяса своих космических братьев и сестер, избранных существ высшего порядка, умеющих "говорить сердцем". К тому же все происходит в интерьерах современной России — в квартире нового русского и притоне проституток, который держат кавказцы, в студенческом туалете и на загородной даче. Сплошные диалоги, минимум описаний и отступлений.
А во второй части, рассказывающей увлекательную историю жизни одной из "сестер", уже полное кино! Там появятся сначала фашистские захватчики и их молоденькие советские пленницы, а потом — высшие чины КГБ: по Владимиру Сорокину оказывается, что поиск мистических сверхлюдей вели солидарно нацисты и гэбисты. В общем, если бы не смущающий обывателя имморализм писателя (автор с явным восхищением описывает секту "говорящих сердцем"), "Лед" мог бы стать захватывающим телесериалом. Наверное, еще и поэтому Алвис Херманис с самого начала работы старался избежать театральной иллюстративности. Название спектакля во Франкфурте говорит само за себя: действие происходит на голой сцене, десять актеров играют в будничной одежде, большую часть времени обходятся стульями и парой столов, демонстративно не выпускают из рук книжек с текстом. Так в последнее время любят показывать "новую драму", отметая претензии "старого театра" на образность и метафоричность.
Это не значит, что большую часть почти четырехчасового "Коллективного чтения" публике нечем развлечь глаза. Каждому зрителю в руки дают по три альбома. Первый — цветные фотокомиксы современных сцен романа с участием тех же, что и на сцене, актеров, будто кадры неснятого сериала. Второй — черно-белые рисунки к военным эпизодам, решенным рижским художником Харийсом Брантсом как откровенно эротические приключения: все русские пленницы брутальных фашистов выглядят страстными грудастыми шлюхами. Зато советские страницы "Льда" сопровождены ностальгическим семейным фотоальбомом с подписями от руки, пожелтевшими коллективными снимками на советских курортах и пр. Алвис Херманис дает зрителю возможность самостоятельно комбинировать впечатления, "склеивать" звук, разнородные изображения и то самое "воображение", без которого никуда.
Вообще, этот сценический тандем автора и режиссера напоминает классическую пару злого и доброго следователя. Владимир Сорокин буквально берет читателя в плен, сбивает с ног своей фантазией о секте сверхсуществ, можно сказать, приставляет к груди тот самый молот, вырезанный из льда Тунгусского метеорита, и заставляет содрогаться от страха. Он хирург, радикально удаляющий опухоль тоталитаризма. Режиссер Херманис, напротив, действует без принуждения, оставляя публике максимум свободы. Он в данном случае выступает как театральный терапевт или даже гомеопат. Или, того лучше, как сиделка — воздействие спектакля благотворно для тех, кто уже "пережил" роман. Но тем, кто не подвергся кровавой сорокинской хирургии, франкфуртская постановка может показаться наивной и доморощенной припаркой. Впрочем, в Германии (тем более во Франкфурте), как и в России, сама историческая генетика современного человека гарантирует высокую степень его причастности предмету.
Конечно, Алвис Херманис не настолько "добр" к материалу, чтобы совсем отказаться от внятных постановочных ходов. Профессионал в нем, к счастью рецензента, побеждает медика. Это поначалу режиссеру якобы все равно, с чем и как работать,— и в роли молота может выступать то пластиковая бутылка с минералкой, то просто пакетик с ледышками, а актерам в качестве задачи на каждый эпизод достаточно осознавать, что они "скрещивают" Станиславского с Брехтом. В общем, театр довольно долго скользит по "Льду", и ноги у спектакля то и дело разъезжаются в разные стороны.
Но ближе к финалу театральная материя сгущается. И паутина, которую из желтых клубков сплетают вокруг героини ее космические братья и сестры, уже говорит сама за себя — не сердцем, но театром. А в самом конце режиссер дает все-таки ответ на самый важный вопрос (и тем самым, кстати, предлагает самое сильное лекарство). Всю сцену завешивают портретами голубоглазых блондинов — реальных или для компании перекрашенных. Там есть и Клаудия Шиффер, и Мадонна, и Шварценеггер, и Брэд Питт, и Билл Гейтс, и леди Ди, и Шумахер, и даже Владимир Путин. Тайной "ледяной" семьей оказываются знаменитости, медийные лица, политики, спортсмены, деятели шоу-бизнеса. Так что непричастность к описанному Владимиром Сорокиным сердечному ордену, который только и должен спастись, превратившись в космический свет, на самом деле не должна вас всерьез беспокоить. Это явно не самая лучшая компания.