О том, почему страхование по пакету BBB не пользуется особым спросом на отечественном банковском рынке, рассказывает заместитель главного бухгалтера Международного московского банка (ММБ) ЭДУАРД ИССОПОВ.
— Почему ММБ приобрел полис комплексного страхования ВВВ? Это было требованием ваших иностранных акционеров?
— Да, это было одним из требований наших иностранных акционеров, которые всегда рассматривали комплексное банковское страхование как одно из важных направлений покрытия банковских рисков.
— Получается, вы приобрели полис ВВВ сразу после открытия в России банка?
— Нет, не сразу. Мы открыли свой банк в 1989 году. В это время в России не было страховщиков, которые предлагали бы комплексное страхование банковских рисков. Поэтому с 1992 года мы получали ВВВ через своих брокеров с Lloyd`s Syndicate. А с 1998 года, когда "Ингосстрах" получил соответствующую лицензию, мы стали заключать договор c "Ингосстрахом", который уже сам перестраховывает свои риски. Причем я бы хотел уточнить, что BBB — это только одна часть нашего комплексного страхования. У нас есть еще и страховая защита по электронно-компьютерным рискам. Все вместе это и есть то, что мы называем комплексным страхованием.
— Почему вами был выбран именно "Ингосстрах"? На тот момент лицензия была еще у одного участника рынка?
— Традиционно "Ингосстрах" был известен на лондонском рынке. Это известное в мире имя. К тому времени мы уже работали с лондонским синдикатом. Хотя на самом деле, может быть, мы тогда и не знали даже, что кто-то еще мог иметь такую лицензию. К тому же мы изначально страховали определенные виды рисков у него. Поэтому у нас исторически сложились партнерские взаимоотношения.
— Страхуя ваши риски, "Ингосстрах" держит в вашем банке свои счета?
— У группы, в которую входит "Ингосстрах" есть свой основной расчетный банк. Страховая компания и ее акционеры сами решают, где им держать свои счета. У нас действительно были счета "Ингосстраха", однако потом он их закрыл. И вообще, лучше быть всегда независимыми: и нам, и им. Так легче работать.
— Как вы относитесь к такому явлению российского рынка, как страхование рисков банка в родственной ему страховой компании?
— Естественно, это смешение рисков. Хотя если какая-то финансовая группа считает, что она может покрыть риски в одном бизнесе и развивать параллельно другой бизнес, мы только порадуемся за них.
— На каком уровне в банке решается вопрос о страховании?
— На самом высоком. Год назад у нас был создан отдельный комитет по страховой и резервной политике. В него вошли председатель правления банка, главный бухгалтер и член правления, курирующий операционные участки и информационные технологии. Эти три руководителя с прошлого года определяют все принципиальные вопросы страховой политики банка. Однако окончательное решение остается за правлением банка.
— Во сколько обходится ММБ комплексное страхование?
— Можно сказать, что ВВВ — это самый дорогой вид страхования. Ведь это комплексный пакет, включающий массу рисков. Если называть конкретные цифры, получится меньше 1% от всех наших административных расходов. Однако это достаточно существенная сумма. И несмотря на то что с каждым годом стоимость ВВВ увеличивается, мы удерживаем расходы на страхование на том же уровне. Причем в этом году нам даже удалось увеличить в договоре лимит ответственности страховщика при том же бюджете. При этом лимит ответственности по нашему страховому договору составляет миллионные суммы, а франшиза (то, что мы сами готовы возмещать, например, по перевозке ценностей) — минимально возможная, она не превышает $100 тыс.
— Как прошла сюрвейерская проверка в банке?
— У нас последний раз сюрвейер был два года назад. Звали его Гари Грант. Он интересный опытный профессионал. В России работал не первый раз. У нас он изучал кассовое помещение, безопасность и прочее. Такие проверки проводятся раз в пять лет.
— Претензий много было?
— Нет. Он не высказывал претензий. Он дал нам разные рекомендации. Среди них были и те, которые должны были быть исполнены достаточно быстро. И руководство банка позже готовило отчет о выполнении этих рекомендаций. Кстати, рекомендации были исключительно по делу. Есть вещи, которых мы не видим. Поскольку у нашего сюрвейера мировой опыт, он может дать хороший совет.
— У вас были страховые случаи?
— Вопрос о больном... У нас было два страховых случая, но они были благополучно разрешены. К тому же это было давно.
— В какой области?
-- Это платежи. Ну вот, собственно, и все, что можно официально сказать об этом.
— Это было связано с "нелояльностью" персонала?
— Мы не можем сказать, что это в полной степени была "нелояльность" персонала. Был новый участок, где контроль еще не был налажен. Этот случай заставил нас кое-где перестроить работу в области контрольных процедур. Поэтому говорить о "нелояльности" можно лишь отчасти.
— А что бы вам хотелось застраховать из того, что страховщики в России еще не предлагают?
— Для нас этот вопрос скорее формулируется так: за что бы еще мы хотели заплатить? Для нас, как и для крупных банков во всем мире, остро стоит вопрос террористических актов. Этот риск не покрывается по линии ВВВ. И страховщики не знают, как оценить этот риск. Это их проблема. В итоге мы в целях защиты от терактов развиваем резервное планирование непрерывности деятельности. Вопрос даже не в том, что тебя взорвут, а в том, насколько ты поднимешься после этого удара. У нас есть здание, в котором специально создана вся инфраструктура, подключены компьютеры, резервирующие критичное информационное обеспечение. Там есть также критичные средства связи, такие как SWIFT. В случае террористического акта в течение суток работа банка должна возобновиться.
— Как вы думаете, почему из 1200 российских банков по программе ВВВ застрахованы около 20 банков?
— Летний кризис показал, что из этих 1200 банков значительная часть не всегда банки. Это казначейства или финансовые управления крупных предприятий или просто частных лиц и так далее. Поэтому говорить о том, что 1200 банков нуждаются в полисе ВВВ, нельзя. Страхование по системе ВВВ — это сегментированный продукт, и он затрагивает крупные банки.
— Может, рынок ВВВ у нас достаточно узкий по причине неразвитости самих страховщиков, нехватки у них ресурсов?
— Есть и такое. Российский страховой рынок менее развит, чем банковский. Даже "Ингосстрах" в одиночку не может обеспечить необходимое для нас максимальное покрытие.
— Как будет развиваться рынок ВВВ в России?
— ВВВ — это вопрос эволюционирования банковской системы. Кому нужно такое страхование? Прежде всего универсальным банкам с комплексным обслуживанием. Тогда расходы на ВВВ будут оправданны. Потому что именно у универсального банка много направлений деятельности, соответственно, больше и рисков. Если же этого комплекса рисков нет, банку незачем платить за страхование рисков, которые никогда не возникнут. В настоящий момент на рынке наблюдается тенденция превращения банков в универсальные кредитные учреждения. Кроме того, иностранные банки выходят на наш рынок. По этим двум причинам вопрос о страховании по линии ВВВ становится более актуальным.
Интервью взяла ЕЛЕНА КОВАЛЕВА