В прошлом году российские производители минудобрений работали в условиях растущего спроса и комфортного курса валют. Ситуация изменилась в конце февраля, когда были введены ограничения на экспорт продукции и поставку технологического оборудования. О работе в новых условиях «Ъ-Прикамье» рассказал директор филиала «Азот» Андрей Семенюк.
— Андрей Николаевич, 2021 год стал периодом постковидного восстановления промышленности. С какими финансовыми и производственными итогами его закончил филиал «Азот»?
— 2021 год был неплохим как для промышленности в целом, так и для отрасли минеральных удобрений. Мы наблюдали большой рост котировок стоимости нашей продукции, ситуация на рынках была благоприятной как для «ОХК „Уралхим“», так и для «Азота». Если говорить о производстве, то наш филиал немного не доработал показатель производственного плана, примерно на 0,8%. Такая ситуация сложилась из-за технических проблем на одном из агрегатов во время проведения ремонтных процедур. Но мы довольно оперативно их решили. Финансовые показатели в итоге были выше цифр, которые указаны в бизнес-плане на 2021 год. Прогнозные цены на удобрения в нем также были заложены несколько ниже, чем оказалось в реальности. Вполне благоприятным для нас был и курс валют. Это важно, так как немалая часть продукции «Азота» реализуется за пределы страны. В процентном соотношении экспортные поставки составляли примерно 55–60% от общего объема производства.
— То есть получается, что, несмотря на невыполнение производственных показателей, ситуация на рынках помогла перевыполнить планы по финансам?
— Да, все так. Как я уже говорил, цена продукции для нас была вполне комфортной. Кроме того, на ценообразование повлиял и растущий спрос.
— Как изменилась структура сбыта после введения ограничений на экспорт минеральных удобрений, которые ввели как наши власти, так и ЕС с США?
— До известных событий в конце февраля этого года мировой рынок минудобрений развивался в положительной динамике. Конечно, сложившаяся ситуация и ограничения коснулись всех участников отрасли. В случае с нашим заводом речь, прежде всего, идет о сбыте аммиака. Производственный процесс на «Азоте» был налажен таким образом, что традиционно у нас оставался избыток этого продукта, который мы не перерабатывали в сыпучие удобрения. Раньше мы продавали его на экспорт, но из-за введенных ограничений нам пришлось разгрузить агрегаты аммиака, чтобы не производить товарный аммиак, а все по балансу уходило в переработку. Вся остальная линейка продуктов «Азота» производится в обычном режиме и в прежних объемах. Мы продолжаем производить селитру, карбамид, натриевые нитрит-нитратные соли, стабильно работает цех аминов. Вся продукция отгружается покупателям. Да, мы перепрофилируем структуру сбыта, расширяем контакты с Азией, присматриваемся к рынкам Китая. Время такое, ситуация меняется каждый день, поэтому говорить, что новые рынки сбыта уже сформировались, пока нельзя. Все находится в процессе формирования.
Личное дело
Родился в 1976 году. В 1998 году окончил Московский государственный университет инженерной экологии по специальности «Машины и аппараты химических производств и предприятий строительных материалов» (инженер-механик). В 1998–2008 годах занимал ряд должностей в ОАО «Невинномысский азот», с 2008 по 2009 год — заместитель генерального директора ООО «ХимПроект». С 2009 года — заместитель технического директора — главного инженера по техническому обслуживанию и ремонту ОАО «ЗМУ КЧХК», с 2013 года по декабрь 2017-го — технический директор — главный инженер филиала «КЧХК» АО «ОХК „Уралхим“». В декабре 2018 года назначен директором филиала «Азот» АО «ОХК „Уралхим“».
Я производственник, разработкой стратегии сбыта и поиском новых рынков профессионально занимаются специалисты торговых домов «Уралхима». Но глобальных рисков для нашей продукции я не вижу. «Азот» производит продукцию для сельского хозяйства, которая помогает кормить людей, причем по всей планете. Мы делаем это уже 90 лет. У нас мирное производство и продукция. Наша задача — работать вне зависимости от ситуации.
— В связи с введением очередных пакетов санкций прогнозируются ли проблемы с выполнением задач по модернизации оборудования предприятия? Есть ли реальная возможность его замещения или приобретения через другие схемы?
— Ограничения из-за санкций, как я думаю, сейчас испытывает на себе практически любое крупное производство. Многие компании, с которыми работали предприятия нашей отрасли, ушли с российского рынка, поэтому все мы сейчас вынуждены заниматься поиском альтернативных решений. В случае с «Азотом» вопрос в первую очередь стоит даже не с оборудованием, а с катализаторами, которые используются для нашего производства. В России подходящие выпускает только «НИАП-КАТАЛИЗАТОР», с которым мы сейчас ведем переговоры, чтобы закрыть потребности завода по всей необходимой линейке. Из оборудования есть вопросы по компрессорам, центрифугам. На рынке есть российские производители, сейчас мы ищем пути возможного сотрудничества. Большой выбор предлагают наши азиатские партнеры, прежде всего Китай и Малайзия. Думаю, через год-два на рынке появятся компании, которых мы раньше даже не рассматривали в качестве возможных партнеров, и они займут нишу, оставленную западными компаниями. Хотя нельзя исключать, что и они захотят вернуться. Я бы не сказал, что в данный момент у нас критическая ситуация по оборудованию. Все вопросы можно решить исходя из имеющегося на рынке предложения, но это вопрос времени и денег.
— Насколько зависимо уже поставленное оборудование от обслуживания западными специалистами? Если такая проблема есть, то как ее решать?
— Ремонт агрегатов мы уже давно выполняем своими силами либо привлекаем для этого российские компании. Есть ряд моментов, связанных с шефмонтажом и наладкой новых систем, которые были куплены за границей. Например, сейчас мы запускаем линию фасовки производства одной из европейских компаний. По понятным причинам шефмонтажер и зарубежные специалисты не могут сейчас приехать в Березники. Мы пытаемся организовать руководство этим процессом через видеоконференции, а также использовать знания и навыки наших работников, которые уже имеют опыт работы на подобных объектах. Должен отметить, что по уже заключенным контрактам наши заграничные партнеры стараются исполнить свои обязательства.
— Вы сказали, что поставки оборудования — это вопрос времени и денег. Сейчас «Азот» реализует несколько крупных проектов по строительству или техническому перевооружению производства. Не планируется сдвиг сроков их окончания? Объем средств, выделенных на реализацию инвестиционной программы завода, не будет уменьшен?
— В данный момент на «Азоте» в стадии реализации находятся три крупных проекта. Первый — это техническое перевооружение цеха по выпуску слабой азотной кислоты, которая затем перерабатывается в аммиачную селитру. Этот проект реализуется уже год. Из шести агрегатов, на которых мы планировали реконструкцию, перевооружение произведено на четырех. Еще на двух агрегатах наши специалисты закончат работы до конца декабря этого года. В итоге они выйдут на новые мощности по выпуску азотной кислоты: до проекта среднечасовое значение по выпуску этого продукта на агрегате составляло 14,5 тонны в час, а после окончания работ оно увеличивается до 16 тонн в час. Техническое перевооружение проходит и агрегат селитры АС-72/2, на котором, собственно, и происходит переработка азотной кислоты. Проект будет завершен в установленные планом сроки.
Второй крупный проект — строительство цеха калиевой селитры. Можно сказать, что это уникальный для России продукт, нитрат калия такой чистоты не делает больше ни одно предприятие в стране. После сдачи в эксплуатацию объем производства будет увеличен на 100 тыс. тонн в год. В стройку мы должны зайти к концу текущего года, а в конце 2023-го — начале 2024-го планируем получить первую продукцию. Если говорить о сроках, то каких-то рисков, связанных с санкциями, мы не видим.
Третий проект — строительство установки карбамидосульфата (UAS). На сегодняшний момент поданы все документы для проведения необходимых экспертиз, запуск планируется в 2023 году. Созданы все спецификации по оборудованию, оно уже законтрактовано. Больших проблем, которые связаны с ограничениями, мы также не видим.
— Хорошо, а кто будет строить эти объекты? В прошлом году ваши коллеги жаловались губернатору, что в регионе нет необходимого количества специалистов для строительства крупных производственных объектов. Разделяете эту точку зрения?
— Разделяю. Тем более что Березники — своего рода уникальный город, где сконцентрировано множество промышленных предприятий, поэтому здесь существует огромный спрос на рабочую силу, в том числе и строителей. А компаний, которые могут сделать хорошие и большие проекты под ключ, не так уж и много, поэтому найти подходящего поставщика по оказанию таких услуг порой непросто. Бывает, что фирма не из Пермского края выигрывает здесь какой-либо крупный тендер и наивно рассчитывает найти в регионе специалистов, да и просто рабочих на субподряд. А их нет — все люди уже заняты на других стройках. Но по нашим проектам вопросы по строительству решать пока удается.
— А как обстоит ситуация с привлечением персонала для работы на «Азоте»?
— Существует постоянная конкуренция за производственный персонал предприятий химической промышленности, а их в Березниках большинство. Причем не только за высококвалифицированные, штучные специальности, но и за рабочие ресурсы. Все компании держат заработную плату на довольно высоком уровне. Смотрите, по итогам прошлого года средняя зарплата в филиале «Азот» составила более 69 тыс. руб., индексация в этом году запланирована на уровне 12%, к концу года по средней зарплате мы должны выйти на показатель 75 тыс. руб. Кроме того, все предприятия предлагают сотрудникам и обширный социальный пакет. Несмотря на это, текучка кадров была, люди не только уходят на соседние предприятия, но и уезжают из города. К сожалению, Березники — это город, где наблюдается отток населения, причем экономически активного и работоспособного.
— А в чем причина?
— Понимаете, любой человек, а особенно высококвалифицированный, с хорошим образованием, живет не только работой. В свободное время ему хочется сходить с семьей в хороший ресторан, в современный кинотеатр, погулять в красивом парке, в общем — провести досуг. Так что это вопрос качества жизни. Мне бы очень хотелось, чтобы оно было на уровне городов-миллионников. Наша компания старается вкладывать большие средства в развитие городской инфраструктуры и участвовать в проектах города. Для закрепления кадров на «Азоте» создаются целые программы по привлечению молодых и уже состоявшихся специалистов. Это важно, особенно в свете открытия новых производств.
— Насколько сейчас дефицит персонала на «Азоте»?
— Сейчас на предприятии работает около 2,5 тыс. человек, дефицит персонала составляет 3%. Как правило, есть ряд позиций, по которым текучка кадров выше, например среди слесарей-ремонтников, которые обслуживают оборудование. У них довольно тяжелый труд, прежде всего в физическом плане. Но хочу отметить, что с конца февраля текучесть резко снизилась, в нынешней ситуации люди хотят трудиться на стабильном предприятии. Понятно, что у нас запас прочности гораздо выше, чем, например, у малого бизнеса, при всем моем к нему уважении.
COMPANY PROFILE
«Азот» — преемник Березниковского химического комбината (БХК), первого в СССР крупного химического комплекса, введенного в эксплуатацию в 1932 году. Сейчас предприятие является филиалом АО «ОХК „Уралхим“». Мощности завода позволяют производить ежегодно более 1,1 тыс. тонн аммиака, 1,5 млн тонн аммиачной селитры и 558 тыс. тонн карбамида. «Азот» — единственный в России производитель высших алифатических аминов, натриевой селитры и кристаллического нитрита натрия. Сейчас завод выпускает 27 видов продукции. Численность сотрудников — 2,5 тыс. человек.
— В 2019 году на «Азоте» началось внедрение системы инструментального контроля. Как я понимаю, программные продукты для цифровизации производства были разработаны российскими компаниями. Чем обусловлен выбор подрядчиков? Это вопрос цены или безопасности?
— Все подрядчики отбираются по результатам конкурентных процедур. То есть мы понимаем, что их победители смогут выполнить работы в объеме и сроках, которые указаны в технических заданиях, за определенную контрактом цену. Когда года два назад мы разрабатывали концепцию цифровизации, то понимали, что делаем это не просто для галочки или красивых отчетов. В результате на предприятии были внедрены несколько продуктов, которые действительно помогают персоналу выполнять свои функции. Например, создали систему электронного обхода, которая помогает рабочим выполнять определенный набор действий по проверке оборудования. В начале этого года на заводе появилась система контроля усталости и внимания операторов установок. Мы приобрели продукт, который позволяет определить состояние оборудования без его вывода в простой и спрогнозировать его возможные отказы. Повторюсь, нам не нужна цифровизация ради цифровизации, каждый проект в этой отрасли должен решать конкретные задачи.
— В 2020 году филиал «Азот» приостановил производство из-за загрязнения Камы хлоридами. Компания заявляла о намерении привлечь виновных к уголовной и гражданско-правовой ответственности. Как движется работа в этом направлении?
— Установление виновных — это компетенция правоохранительных органов и суда. Как известно, по факту загрязнения было возбуждено уголовное дело, ОХК «Уралхим» передала в распоряжение следствия все необходимые данные и документы. После того как мы получим решение или решения судов, будем взыскивать с виновных справедливую компенсацию за понесенные потери.
— Некоторые участники рынка тогда говорили о возможности использования оборудования, которое позволяет работать даже в условиях загрязнения воды. Это действительно так? Если да, то планируется ли решение этой проблемы с помощью технологий?
— Загрязнение Камы хлоридами два года назад стало для нас неприятным сюрпризом. Те системы очистки, которые есть на заводе, просто не справились с их концентрацией, на такой воде мы работать не могли. Содержащиеся в ней соли попали в процесс парообразования, это привело к их отложению на турбинных агрегатах и прочем оборудовании. В итоге мы были вынуждены остановить производство, некоторые цеха были досрочно выведены в плановый ремонт, а некоторые оказались в простое. Но после того как концентрация вредных веществ снизилась, производство было возобновлено в максимально короткие сроки.
Чтобы такого больше не происходило, было принято решение построить мембранную установку для подготовки воды. Ее использование позволит оборудованию работать при более высокой концентрации хлоридов. Такие установки производят иностранные компании, но мы успели законтрактовать необходимое оборудование. Поставщик обещал выполнить обязательства в полном объеме. Возможно, срок поставок сдвинется «вправо», но мы рассчитываем получить оборудование к началу следующего года, а саму установку сдать в эксплуатацию в конце 2023-го.
— Ваши коллеги из «Уралкалия» в апреле говорили, что предприятия Березников столкнулись с проблемой нехватки полигонов для утилизации промышленных отходов. Филиал «Азот» как-то ощущает эту проблему, или из-за особенностей производственного процесса она вас не касается?
— Сейчас местный полигон действительно в силу определенных причин не принимает твердые промышленные отходы. Конечно, эту проблему испытывают все предприятия Березников. На «Азоте» твердые отходы образуются, прежде всего, при строительных работах, которые, как вы понимаете, идут весьма активно. Мы нашли полигон в другой местности, который имеет разрешение на их прием, заключили с ним договор и пока что вывозим все отходы туда. Конечно, для завода утилизация становится дороже из-за логистических затрат, но экологическое законодательство мы соблюдаем строго. Думаю, что вопрос с разрешением на прием отходов скоро решит и полигон в Березниках.
— Про экологическое законодательство. Не ожидаете, что в ближайшее время требования к промышленным предприятиям будут ослаблены?
— Я не могу сказать, какие изменения ждут экологическое законодательство, но компания «Уралхим» и завод «Азот» очень внимательно относятся к его соблюдению. У нас уже несколько лет действует программа по снижению негативного воздействия на окружающую среду. Мы решаем вопросы по очистке стоков, уменьшаем выбросы в атмосферу, устанавливаем современные системы учета и контроля. Мы работаем на опережение. Даже с учетом возникших обстоятельств руководство компании не снижает инвестиции в эту сферу. Наоборот, за каждый этап реализации природоохранных мероприятий с нас спрашивают довольно жестко.