Пастель и карамель

"Аквариум" сыграл в Москве новую программу

концерт рок

На концерте "Аквариума" в Московском международном доме музыки к текстам и аранжировкам прислушивался БОРИС Ъ-БАРАБАНОВ.

С новыми песнями у Бориса Гребенщикова в этом году творилась какая-то чертовщина. Он сначала хотел выпускать один альбом (набор старых неизданных треков), потом откладывал его в долгий ящик, принимался за другой, а на радио отдавал песни, ни к одному, ни к другому не относящиеся. Вот и на концерте в Москве не прозвучали уже прилично раскрученные на радио "Слова растамана" и успевшая полюбиться поклонникам песня "Мама, я не могу больше пить". Вечер был посвящен новой программе "Трамонтана". После прелюдии в виде пяти старых песен Борис Гребенщиков перешел к новому материалу, расправившись с которым заявил: "Мы сыграли вам наш новый альбом".

Конечно, вряд ли кто надеялся, что БГ, например, отдернет штору и сыграет на установленном накануне в этом зале органе, но предшествовавшие концерту сообщения о "напряженной работе на лондонской Livingston Studio" и "дружбе с японским электронным гуру Корнелиусом" позволяли надеяться на неожиданности. Из того, что было обозначено как "новое", с первого раза обратили на себя внимание, пожалуй, только заглавная песня "Трамонтана", достаточно жесткий на общем пастельном фоне боевик, которому не сразу найдешь аналог в богатом музыкальном багаже музыканта, и неторопливого темпа номер "Крем и карамель", который благодаря привязчивому припеву сразу просится в хиты.

В целом же Борис Гребенщиков продолжает сочинять сиквелы к своим же собственным творениям пятнадцати-двадцатилетней давности. Например, песня "Бессмертная сестра Хо" построена в точном соответствии конструкции песни "Иван Бодхидхарма", и подобный прототип из прошлого можно найти для каждого из новых произведений "Аквариума". В стенах ММДМ "Аквариум" явно чувствовал себя не так бодро, как на клубных подмостках, музыканты играли правильно, но без какого-то исключительного куража, солист же был не в лучшей физической форме и берег голос. Поэтому свежесочиненные песни выглядели в целом хорошо отрепетированным материалом без какой-либо интриги. Все те же блюзы, вальсы и латиноритмы.

Если предыдущий альбом "Аквариума" "Песни рыбака" был слегка окрашен в тона американских диксилендов 30-х годов, то то, что представлено как "Трамонтана", слегка отдает мексиканскими свадебными оркестрами с лидирующей трубой, но в любом случае главным инструментом остается акустическая гитара в руках лидера. Ее звук и место в звучании ансамбля неизменны на протяжении десятилетий, и в 2005 году БГ ничего менять не собирается. В принципе концерт в ММДМ можно при большом желании счесть бенефисом Игоря Тимофеева, который до 2004 года отвечал в группе за несколько духовых инструментов, а теперь взялся за электрогитару. "Аквариум" довольно долгое время работал без соло-гитариста, теперь же в аранжировках появились протяжные заливистые соло, например в классической песне "Плоскость". Безусловно, господин Тимофеев обратил на себя внимание и даже сорвал аплодисменты, но радикального изменения в саунде, повторюсь, не наблюдается.

Что же касается текстов новых песен, то поэт Гребенщиков как-то особенно сконцентрировался на теме собственной избранности. Многолетней давности тезис про "посла рок-н-ролла в неритмичной стране" всплывает в памяти при прослушивании новой программы очень часто, то и дело натыкаешься на строчки типа "меня клюнул в темя божественный гусь и заставил петь там, где положено выть". Не обходится, конечно, и без регулярно всплывающих в поэзии БГ "камней", "стеклянных стен" и каламбуров типа "мастер постоянно косой, ходит по клубам с косой". В некоторых куплетах можно обнаружить и "социальное" содержание, но опять же только при большом желании. "Пока не зарыт государственный прах, эта баржа вряд ли покинет мель" — что ж, если это про дедушку Ленина, то спето как-то уж больно расслабленно и благостно, чтобы считаться неким общественно значимым высказыванием поэта. Борис Гребенщиков видит себя сегодня отстраненным созерцателем в значительно большей степени, чем пристрастным критиком, и поэтому хлесткие строчки "Слов растамана" и горечь "Мамы" откладывает в сторону, давая зеленый свет не так сильно бередящим душу песням.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...