генеральный директор ЗАО "Комплексные энергетические системы"
"Реформа ставит новые задачи"
— Сроки продажи генерирующих активов в электроэнергетике затягиваются, не ясна и форма их продажи. Как неопределенность позиции правительства по этим ключевым вопросам может повлиять на успешность проведения энергореформы?
— Реформирование энергетического сектора и приватизация генерирующих активов — это две большие разницы. Сегодня особых проблем с реформой нет: разделение АО-энерго происходит в установленные сроки, создаются новые субъекты рынка, идет наполнение активами ОГК и ТГК. Но вместе с этим реформа ставит новые задачи. Вопросы по приватизации активов действительно стоят остро. Причем в большей степени это касается ТГК. Государство не должно медлить с принятием решения по их продаже, так как в противном случае существует высокий риск потери стоимости активов. Теплоэлектроцентрали, которые составляют основу ТГК, с каждым годом уменьшают объем отпуска тепла и, соответственно, электроэнергии — сегодня загрузка ТЭЦ в среднем по России не превышает 40%.
Кроме того, продолжается консолидация активов в жилищно-коммунальном секторе. Не исключено, что уже в ближайшее время у ТЭЦ появятся серьезные конкуренты — компактные котельные, которые, в отличие от тепловых станций, будут обеспечивать потребителей теплом без потерь в сетях и по более низким тарифам. Создание источников автономного теплоснабжения также входит в сферу интересов крупных промышленных потребителей. В "Ростовэнерго", например, в связи с потерей потребительской базы уже прекратили свою работу две тепловые станции. А ведь ликвидация тоже стоит денег. Затягивание с продажей ТГК не в интересах государства.
— А затягивание с продажей ОГК тоже негативно повлияет на стоимость этих активов?
— С ОГК все наоборот. И здесь позиция правительства абсолютно оправданна: сегодня субъектов для продажи нет — ОГК еще не до конца сформированы и не начали свою деятельность. При этом у правительства ни на минуту не возникает сомнений, что продажа генерации частным инвесторам необходима. Вопрос лишь в том, что ОГК выгоднее продавать в 2007-2008 годах, когда их бизнес будет полностью отлажен. И, в отличие от ТГК, здесь не возникает опасений в связи с конкуренцией, она будет возможна, только когда цены на электроэнергию на 100% будут рыночными, то есть не раньше 2008 года.
— На сколько активы ОГК вырастут в цене к этому времени?— К концу 2006 — началу 2007 года прирост будет 30-40%. Но ситуация не будет одинакова для всех ОГК. К тому же существует ряд внешних факторов, которые будут влиять на стоимость активов. В их числе — цена топлива. Условно говоря, если к 2007 году газ на внутреннем рынке подорожает до $60-70 за 1 тыс. кубометров, цена на электроэнергию вырастет в среднем до 2-2,5 цента за 1 кВт•ч. А чем больше стоимость топлива, тем выше вероятность замещения неэффективных станций более современными. В США, например, за три года было введено порядка 100 ГВт парогазовых мощностей. Аналогичная ситуация может сложиться и в России: неэффективные ОГК со временем могут оказаться невостребованными, так как инвестор предпочтет строить новые, современные станции.
— Какой должна быть схема реализации ОГК?— Активы нужно продавать за деньги, это абсолютно понятная процедура, которая принесет государству, как акционеру РАО, максимальные выгоды. Эта схема соответствует рыночной идеологии реформы и обеспечивает в равной степени интересы всех акционеров. Кроме того, это наиболее прозрачный и оперативный способ получить конечный результат: обеспечить на максимально выгодных для государства условиях переход генерирующих активов в руки заинтересованных собственников — стратегических инвесторов.
Есть один нерешенный и непростой вопрос — как компенсировать миноритарным акционерам потерю стоимости их активов в реформируемом РАО "ЕЭС России"? Ведь механизма распределения денег от реализации активов в РАО пока нет. Рабочая группа по реформированию энергетики под руководством Виктора Христенко прорабатывает этот вопрос. Безусловно, правила должны быть утверждены и четко прописаны, учитывая объем средств от реализации этих активов. Один из возможных вариантов — это распределение в виде дивидендов.
— Вы говорили, что государство допустило ошибку, решив отдать распределительные сети в управление ФСК. Но ведь сети — это монополия государства...
— Магистральные сети — это, безусловно, монополия государства. Логично, что государство сейчас ставит вопрос о возможности увеличения своей доли в ФСК до 100%. Но важно понять, как это будет происходить — выкупом долей миноритариев или путем обмена их акций в ФСК на доли в других активах реформируемого энергохолдинга. Что касается распределительных сетей, то, отдавая их в управление ФСК, государство серьезно ограничивает круг потенциальных инвесторов. Это приведет к необоснованному усилению монопольной позиции ФСК во всем сетевом комплексе и, однозначно, не будет способствовать росту стоимости этих активов, а скорее приведет к их снижению. Сегодня же распределительные сети представляют собой существенный резерв стоимости активов, и этот потенциал нужно использовать в интересах всех акционеров энергохолдинга — как государства, так и миноритариев. Для этого важно задействовать наиболее эффективные механизмы управления, например, передачу межрегиональных сетевых компаний (МРСК) в управление международным или российским компаниям на конкурсной основе. Это наиболее эффективное решение с точки зрения государства.
Более того, передача МРСК в управление ФСК происходит вопреки закрепленной в концепции реформирования схеме, которая предполагает самостоятельное функционирование системы распределительных сетей. Это, в свою очередь, формирует серьезные риски как для государства, так и для потребителей и контрагентов ФСК. Предложенная схема управления создает серьезный конфликт интересов внутри самой ФСК, который, в частности, будет выражаться в конкуренции за крупных потребителей и в распределении технических потерь.
Кроме того, весьма высок риск потери управляемости столь крупных сетевых компаний, в том числе и по причине отсутствия у менеджеров ФСК соответствующего опыта. Ведь распределительные сети — это совершенно иная специфика бизнеса: там более 10 млн розничных потребителей по сравнению с несколькими сотнями клиентов ФСК.
— Предстоящая либерализация рынка электроэнергии повлечет за собой увеличение количества операторов по экспорту и импорту электроэнергии. Насколько это выгодно государству, ведь в этом случае ему придется разбавить свою монополию?
— Сейчас на рынке существует только один оператор экспорта-импорта — это ЗАО "Интер РАО ЕЭС" (60% принадлежит РАО "ЕЭС России", 40% — концерну "Росэнергоатом".—Ъ). И после ликвидации РАО в 2006 году перед государством встанет вопрос: создавать новую компанию, которая будет наделена правом эксклюзивно импортировать и экспортировать электроэнергию, или же допустить на рынок других участников? Экспорт в данном случае представляет меньший интерес: продажа электроэнергии за пределами России сегодня не превышает 5% общего объема выработки. Поэтому государству гораздо важнее сохранить монополию на экспорт газа, реализация которого на внешних рынках обеспечивает большую часть доходов "Газпрома", чем на электроэнергию. В то же время, импортируя электроэнергию, например, из Казахстана, ее можно выгодно продавать на российском рынке. Участники рынка в этом заинтересованы, в этом и есть смысл либерализации, в целях которой и затевалась реформа электроэнергетики.
— "Комплексные энергетические системы" проявляют интерес к ОГК-5 и ТГК-9. Интересуют ли вас еще какие-нибудь активы?
— ОГК-5 и ТГК-9 — это две довольно сильные компании, и мы хотим пока сосредоточиться именно на них. В перспективе же не исключаю, что у нас будет интерес к другим активам, и не обязательно в России.