На прошедшей в Москве конференции "Таможенная реформа: итоги и перспективы" участники внешнеэкономической деятельности пытались понять, как им жить в условиях расплодившихся регуляторов этой деятельности. Вместо прежнего Государственного таможенного комитета (ГТК) за ними присматривают сразу три ведомства: Федеральная таможенная служба (ФТС), Минэкономразвития (МЭРТ) и Минфин. В итоге наступил чиновничий паралич.
2004 год стал первым годом действия нового Таможенного кодекса. Мучительно согласовывая с Госдумой каждую из его 439 статей, руководство ГТК и не подозревало, что вскоре попадет под административную реформу. В результате преемникам госкомитета — ФТС — остались только функции надзора за выполнением законодательства участниками внешней торговли. Все таможенное нормотворчество отошло к МЭРТу, обязанности по установлению правил определения таможенной стоимости — к Минфину. Теперь руководители ФТС не могут корректировать ими же подписанные приказы ГТК и непосредственно влиять на ход таможенной реформы.
Впрочем, передел полномочий остался бы внутренним делом чиновников, если бы напрямую не затрагивал интересы бизнеса. Первой жертвой административной реформы стала "упрощенка" — широко разрекламированные при введении кодекса "специальные упрощенные процедуры таможенного оформления для отдельных юрлиц". Крупным, надежным и т. п. "избранным" экспортерам-импортерам ст. 68 кодекса предоставляет привилегии: выпуск товаров до подачи декларации, таможенное оформление грузов непосредственно на складах предприятий, возможность периодического декларирования (таможенная декларация представляется не при каждом пересечении товаром границы, а раз в месяц или даже раз в год). Пока эта статья кодекса практически не действует.
Дело в том, что порядок перевода на "упрощенку" непосредственно в тексте Таможенного кодекса не описан. В начале 2004 года ГТК рискнул самостоятельно предоставить облегченный режим 28 из 180 компаний, обратившихся к нему с соответствующими заявлениями. Среди "счастливчиков" оказались Магнитогорский металлургический комбинат, фабрика "Большевичка", Таганрогский автомобильный завод и другие. Однако в середине года МЭРТ добился внесения поправок в кодекс, подтверждающих его исключительное право устанавливать правила перевода на упрощенный режим. Прошло уже полгода, однако необходимый участникам рынка документ МЭРТ не выпустил.
Один из участников прошедшей конференции — представитель компании "IBM--Восточная Европа/Азия" Михаил Михайлов — возмутился существованием "списка 28 избранных" и поведал коллегам о своих безуспешных попытках воспользоваться предоставленным законом правом, забрасывая письмами МЭРТ и ФТС. Впрочем, замглавы управления организации таможенного контроля ФТС Петр Баклаков, сообщив собравшимся, что на согласовании в МЭРТе находится очередной вариант порядка применения упрощенных процедур, выразил надежду, что "ст. 68 все-таки когда-нибудь заработает".
Еще большее возмущение участников внешнеторговой деятельности вызвали участившиеся в последнее время случаи увеличения таможенной стоимости товаров (и, соответственно, "доначисления" таможенных пошлин) подразделениями ФТС. Любопытно, что тревогу бизнеса разделил и замглавы ФТС Юрий Азаров. "Число обращений предпринимателей в суды по этому поводу растет: с 25 тысяч исков в прошлом году до 30 тысяч — в этом. При этом большинство судов мы проигрываем. Так что вскоре Счетная палата или правительство спросят нас: а почему это вы постоянно возвращаете уплаченные в бюджет деньги?" — "высек сам себя" замглавы ФТС. Столь необычное поведение чиновника можно объяснить только одним — его желанием вернуть таможне возможность нормотворчества.
Пока же при таком количестве "нянек" жаловаться бизнесу некуда. Юрий Азаров отослал предпринимателей к Минфину, напомнив, что "вопросы нормотворчества — его компетенция". Представитель департамента налоговой и таможенно-тарифной политики этого министерства Лариса Бондарь поспешила откреститься, заявив, что Минфин не занимается вопросами нарушения процедуры определения таможенной стоимости. По мнению директора по таможенной практике компании PricewaterhouseCoopers Александра Драгунова, "вмешаться в ситуацию и остановить произвол таможенников следует именно Минфину с его новыми полномочиями". "Проблема приобрела всероссийский масштаб, и бизнесу необходимо знать, кто должен оберегать его от чрезмерных аппетитов таможенников и постоянного хождения по судам",— сказал он Ъ.