По сложившейся в мире традиции, самое жаркое время года является и временем проведения многих крупных театральных фестивалей. Один из них — Theater der Welt ("Театр мира") — уже завершился. Из России, помимо "Трех сестер" Театра на Покровке, на фестиваль были приглашены московские критики МАРИЯ и ВЛАДИСЛАВ Ъ-ИВАНОВЫ. Они рассказывают читателям Ъ о том, что происходило в Мюнхене.
О проводящемся в Мюнхене с 1981 г. фестивале "Театр мира" московская публика знает немного, между тем он принадлежит к числу наиболее авторитетных. У нас о нем прослышали в 1987 г., когда директору художественных программ фестиваля Ренате Клетт (Renata Klett) удалось вызволить из чиновничьего плена "Серсо". Так театральный мир узнал об Анатолии Васильеве, а мы — о "Театре мира". В 1989 г. в Мюнхене были с успехом показаны работы Льва Додина и Генриетты Яновской. Теперь выбор пал на "Трех сестер" Театра на Покровке, и вновь оказался безошибочным. В спектакле Сергея Арцибашева публика с восторгом нашла то, на что так скуп сегодня мировой театр — искусство душевного контакта, соразмерное человеку в своей камерности.
Словно в пару арцибашевской постановке была показана знаменитая американская версия "Трех сестер" под названием Brace up! режиссера Элизабет Леконт (Elizabeth Lecompte). Иронико-брутальная банализация пьесы, форсированная средствами multi media, была сыграна с блестящей бесшабашностью.
Спектакль "Улица крокодилов" лондонского Theatre de Complicite заезжал в Москву перед фестивалем, и наши театралы могли его оценить. В Мюнхене этот воздушный замок пронзительной театральной поэзии, созданный режиссером Саймоном Макберни (Simon McBurney), имел триумфальный успех. Не скрывая слез, публика аплодировала стоя.
Питер Брук (Peter Brook) использовал клинический материал, собранный психотерапевтом Саксом. Однако в спектакле "Человек, который..." (L`Homme, qui) нет и тени патологии. Вместе с авторами мы переживаем проблематичность и непостижимость существования; человек беззащитен перед реальностью, а реальность беззащитна перед ним.
Маэстро Джорджио Стреллер (Giorgio Streller) показал "Кьоджинские перепалки" Гольдони — праздник победительной виртуозности и радостной простоты. Мы смотрели спектакль как совершенный балет, и слушали как изумительную оперу.
Театральный фестиваль — не чемпионат, и здесь важно не то, кто первый прибежит, а красота самого бега, не столько "новые формы", сколько качественные проявления искусства.
Люк Бонди (Luc Bondy) поставил "Джона Габриэля Боркмана" (Odeon, Париж; Vidy, Лозанна), вместе с Мишелем Пикколи (Michel Piccoli) и для него. То была, пожалуй, единственная постановка, совпавшая с традиционными конвенциями. Представьте Малый театр в его лучших, идеальных проявлениях, и вы поймете, о чем речь. Успех "Боркмана" свидетельствует: перед нами не старый театр, а вечный.
Одним из сильных впечатлений фестиваля стал спектакль "Козлиная песнь" (Chant du вouc), поставленный в маленьком французском городке Мэн. Магическое, закрытое искусство Франсуа Танги (Francois Tanguy) словно испытывает на прочность границы театра. Ключевым могло бы стать слово "красота": текучие, отчетливо-выпуклые в своей смутности наивные картины-символы будто всплывают из глубин ассоциативной памяти. Публика была ошарашена и не сразу ответила аплодисментами. Критики же остались наедине с головоломной задачей — описать или определить. Впрочем, нашу высокую оценку разделили немногие.
Содержательны оказались и другие представленные работы: румынский режиссер Сильвиу Пуркарет (Silviu Purcarete) с кровожадно-красным "Титом Андроником" (Teatrul National Graiova), трогательный "Войцек" (Handspring Puppet Co., Йоханнесбург),занимательная интерпретация "Бесов" (Drama Teatri, Модена), очаровательный "Орландо" по роману Вирджинии Вульф (BLLS Prod & Artisticas, Рио-де-Жанейро).
Фестиваль не только констатация, но и прогноз.На наш взгляд, "Театр мира" предсказывает гуманизацию театральных интересов на фоне увядающей агрессии формы.