концерт классика
В Большом зале консерватории прошел концерт, посвященный 100-летию со дня рождения греческого композитора Никоса Скалькотаса. Национальным филармоническим оркестром России дирижировал самый известный российский грек Теодор Курентзис. Рассказывает СЕРГЕЙ Ъ-ХОДНЕВ.
Главными в этом концерте смотрелись вовсе не сочинения Скалькотаса, а два на 200% русских произведения — "Свадебка" Стравинского и фрагменты "Леди Макбет Мценского уезда" Шостаковича. Фигура греческого композитора затесалась в программе едва что не случайно, принеся концерту, впрочем, патронаж греческого посольства, а московской публике — возможность сделать любопытное открытие.
В самом деле, композиторская биография Никоса Скалькотаса выглядит небезынтересной. В начале 1920-х, закончив Афинскую консерваторию, он уехал в Германию, где учился композиции у самого Шенберга, на свой лад усваивая тенденции передовой европейской музыки. "Это мистериальная, метафизическая додекафония",— говорил перед концертом Теодор Курентзис, очень органичный в роли пропагандиста музыки Скалькотаса. И казалось, что фраза Арнольда Шенберга "Из сотен моих учеников только немногие стали композиторами: Веберн, Берг, Скалькотас", ставящая греческого композитора в один ряд со светилами первой половины XX века, ненавязчиво перекликается с легендарной фразой знаменитого педагога Ильи Мусина: "У меня было два талантливых ученика — Гергиев и Темирканов. И один гений — Курентзис".
Как бы то ни было, композитору Скалькотасу в программе было отведено не так много места: пять из его "Тридцати шести греческих танцев" прозвучали в начале второго отделения, предваряя фрагменты "Леди Макбет" Шостаковича. Эти танцы, вроде бы опирающиеся на фольклор разных областей Греции, не продемонстрировали ни особенной экзотичности, ни метафизики, ни увлечения атональностью. Это был вполне добротный и традиционный симфонизм романтического толка, и бешеная средиземноморская экспрессия вносилась в эти танцы в основном благодаря исполнительской манере дирижера Курентзиса.
Экспрессивностью, слава богу, дело не ограничивалось. В "Свадебке" Стравинского, открывавшей концерт, впечатляли элегантный звук и прекрасная вымуштрованность хора Новосибирского театра оперы и балета (в этом театре Теодор Курентзис с нынешнего года состоит главным дирижером), а также весьма корректные (хотя и скорее камерные по характеру трактовки) работы солистов — в первую очередь Марины Поплавской, Евгения Козырева, Анджея Белецкого.
Наиболее впечатляющей частью концерта тем не менее оказались обещанные сцены из "Леди Макбет Мценского уезда". Симфонические антракты, ничего не теряя в отменном уровне дирижерской и оркестровой сознательности, потрясали просто инфернальной динамикой и взрывной агрессивностью. В самих картинах оперы это перерастало в нагнетание высокого, сокрушительного и в то же время какого-то первобытно-органического трагизма, которому ничуть не мешал концертный контекст. Пускай вокальные работы Ольги Бабкиной (Екатерина Львовна) и Олега Видемана (Сергей), может быть, и не в каждой детали отличались филигранным качеством. Все равно получалось в духе ахматовского "обезумевшие Гекубы / И Кассандры из Чухломы": уже не леди Макбет, а какой-то персонаж древнегреческой трагедии, какая-то эсхиловская героиня Мценского уезда. Например, Клитемнестра тоже, между прочим, неверная жена, тоже мужеубийца, тоже жертва не то страсти, не то фатума, не то и того и другого сразу.