Российские нефтяники на фоне новых санкций ЕС из-за конфликта на Украине могут лишиться ключевых иностранных партнеров в нефтесервисе и технологиях сложного бурения. Schlumberger, Baker Hughes и Weatherford объявили, что свернут новые инвестицию в Россию, Halliburton заявила о прекращении работы в стране. Сейчас на эти компании приходится лишь около 13% всего нефтесервисного рынка РФ, но по ряду технологических решений есть критическая зависимость.
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ
На фоне санкций ЕС, объявленных 16 марта в связи с военной спецоперацией на Украине, все четыре крупнейшие международные нефтесервисные компании Schlumberger, Halliburton, Baker Hughes и Weatherford объявили об ограничении деятельности в России.
Так, Halliburton первой заявила о «немедленном прекращении дальнейшей деятельности в России, поскольку компания соблюдает санкции, запрещающие трансакции и работу, в том числе для некоторых государственных клиентов». «У нас есть сотрудники как в Украине, так и в России, и конфликт сильно влияет на наших сотрудников, их семьи и близких по всему региону»,— отмечает Halliburton, добавив, что несколько недель назад остановила все поставки комплектующих в РФ. Последний пакет санкций ЕС запретил почти любые операции с «Роснефтью» и «Газпром нефтью», не считая сделок по торговле нефтью.
Schlumberger, Baker Hughes и Weatherford высказались осторожнее, заявив о приостановке новых инвестиций и поставок технологий в соответствии с санкциями.
По мнению источника “Ъ” на нефтесервисном рынке, компании действуют в соответствии с санкциями, которые запрещают новые инвестиции в РФ. При этом работа по текущим проектам может быть продолжена.
Наибольшее присутствие на российском рынке имеет Schlumberger. У компании более 11 тыс. сотрудников в РФ, и вклад Schlumberger в российскую экономику превышает $4,5 млрд в виде налогов, инвестиций в инфраструктуру и расходов по закупкам на внутреннем рынке, говорится на ее сайте. Помимо предоставления сервисных услуг и линейки софта компания строила в РФ технологические и научно-исследовательские центры, а также создавала центры сопровождения бурения для нефтекомпаний.
По оценке Vygon Consulting, Schlumberger занимала около 8% российского рынка нефтесервисных услуг, Halliburton и Baker Hughes — по 2%. При этом российский рынок не является для этих компаний критически важным: у Schlumberger на Россию в среднем в 2020–2021 годах приходилось 5% глобальной выручки, у Halliburton — 2–3%, у Baker Hughes — 2%.
В последние годы доля иностранных игроков в России снижалась, в том числе из-за принятых США и ЕС в 2014 году секторальных санкций против нефтяного сектора, а также политики российских властей, которые блокировали сделки по покупке российских компании иностранцами.
Так, Schlumberger дважды пыталась купить крупную российскую буровую компанию Eurasia Drilling Company и даже согласилась на условия российских властей по сделке, в том числе передачу технологий, но ее все равно заблокировали. Halliburton пыталась приобрести нефтесервисную компанию «Новомет», эта сделка тоже встретила сопротивление и была сорвана (см. “Ъ” от 25 января 2018 года). Одновременно «Роснефть», наиболее крупный заказчик на рынке бурения, с 2014 года начала поглощать буровые компании в попытке создать собственного подрядчика, чтобы снизить зависимость от услуг иностранных компаний.
У западных нефтесервисных компаний уже есть неоднозначный опыт работы в странах, попавших под санкции. В 2015 году власти США уличили Schlumberger в том, что с 2004 по 2010 годы она незаконно поставляла буровое оборудование в Иран и Судан, в результате ее оштрафовали на $233 млн.
Как отмечает Сергей Клубков из Vygon Consulting, в случае ухода иностранных компаний с рынка произойдет их замещение за счет сервисных структур российских нефтекомпаний, на долю которых приходится около половины всего рынка нефтесервиса в России. Западные нефтесервисные игроки предлагали, в первую очередь, цифровые решения поиска, разведки и добычи нефти и газа, решения для «цифровых» месторождений, технологии разработки трудноизвлекаемых запасов (ТрИЗ), указывает эксперт. Поэтому, по его мнению, разработка ТрИЗ теперь не будет первым приоритетом для российской нефтегазовой отрасли.