30 июня в Санкт-Петербурге завершился музыкальный фестиваль "Звезды белых ночей". Публика услышала серию блестящих концертов и три оперных спектакля. Об итогах этого уникального события рассказывают музыковед МИХАИЛ БЯЛИК и корреспондент Ъ ИННА Ъ-ТКАЧЕНКО.
Приглашение Валерия Гергиева на пост арт-директора фестиваля, без сомнения, вывело традиционный классический "марафон" на совершенно иной профессиональный уровень. Выдающиеся музыканты — Юрий Башмет, Виктор Третьяков, Валерий Афанасьев — почли за честь выступление с таким великолепным ансамблем, как оркестр Мариинского театра, необычайно возросший уровень которого был продемонстрирован на фестивале с безапелляционной убедительностью.
Премьера драматической оратории Гектора Берлиоза "Осуждение Фауста" состоялась в декабре, но тогда, при капитальных ее достоинствах, профессиональный слух мог различить и шероховатости. Исполнив сложнейшее произведение еще несколько раз дома и за рубежом, артисты во главе с Гергиевым представили его 22 июня в звучании совершенном. Суперзвезда международного класса Ольга Бородина, солисты Мариинской оперы Сергей Алексашкин, Алексей Мартынов и Николай Путилин, хор театра пели, тонко ощущая психологическую и живописную природу музыки и аромат слова. Оркестр показал многокрасочную, темпераментную игру, и надо всем царили воля и артистическое обаяние Валерия Гергиева. Исполнение другого сочинения Берлиоза — симфонии "Гарольд в Италии", прозвучавшее впервые в Мариинском театре 25 июня с минимальным числом репетиций, доказало такой профессионализм оркестра, при котором любой нотный текст схватывается на лету. Несомненно, оркестр был вдохновлен солистом: партию альта, предназначенную Берлиозом для Паганини, интерпретировал Юрий Башмет, входящий в элиту виртуозов ХХ столетия.
Третий концерт Рахманинова блестяще сыграл на открытии фестиваля приехавший из США грузинский пианист Лексо Торадзе. Кстати, тончайшие звуковые градации произведения — от нежнейшего, возникающего из тишины пиано до громогласного форте — ему удалось передать отчасти благодаря обширным возможностям отличного рояля Steinway, который гамбургское отделение знаменитой фирмы накануне фестиваля прислало Мариинскому театру. Из Англии прибыл прославленный пианист Шура Черкасский, выходец из России, покинувший ее более 70 лет назад. Дав два клавирабенда в Малом и Большом залах Филармонии, он подтвердил, что гигантский опыт концертанта не ослабил в нем по-юношески непредвзятого и поэтического жизневосприятия.
Фестиваль раскрыл петербургской публике неожиданные стороны творческого дара живущего во Франции русского пианиста Валерия Афанасьева — одной из самых удивительных художественных личностей нашего времени. В Фонтанном доме Афанасьев прочел лекцию о современной литературе, 25 июня с оркестром Валерия Гергиева исполнил Первый концерт Йоганнеса Брамса, а в Малом зале Филармонии (26 июня)-- сольную программу. Наконец, в Манеже Афанасьев впервые предстал как дирижер: вместе с Санкт-Петербургским концертным оркестром он дал свою интерпретацию Четвертой симфонии Брамса. И все — с непредсказуемым своеобразием, с магической силой внушения.
Программа, представленная Мариинской оперой, казалось, заранее обрекала на успех последнюю постановку сезона — "Садко" Римского-Корсакова, лишь дважды исполнявшуюся в театре в марте. Однако реальность опрокинула предположения: на удивление невыразительны были и солисты, и оркестр (именно на этот вечер Гергиев покинул фестиваль). Дирижер Сергей Калагин явно не справился с задачей — прекрасный оркестр 23 июня не звучал. Корифей петербургской оперы Константин Плужников (Садко) потерялся в толпе новгородцев и демонстрировал откровенно плоский звук. Растерянность Елены Миртовой (Волхова) обеднила мощный образ Морской Царевны, а фантастически-нежные фиоритуры дались ей с трудом. К сожалению, присущего труппе изящества в этом спектакле не было; создалось впечатление, что артисты призывали финал как благо. Зато праздник состоялся на спектаклях "Пиковая дама" и "Евгений Онегин", поставленных Юрием Темиркановым в 1984 и 1982 гг. "Пиковой дамой" дирижировал Валерий Гергиев, "Онегиным" — талантливый Александр Поляничко, доказавший, что и в отсутствие Гергиева оркестр может звучать прекрасно. Профессионально выверенный, но статичный Герман Юрия Марусина ожил благодаря встрече с застенчивой Лизой Валентины Цыдыповой, обладающей уникальным драматическим сопрано. А надменный Онегин (Валерий Лебедь) растерялся от искренности Татьяны (Марина Шагуч).
Парадоксально, но неудача "Садко" доказала жизнеспособность Мариинской оперы, от которой сегодня уже ждешь блеска и раздражаешься оплошности. А успех "Пиковой дамы" и "Евгения Онегина" выглядит нелогичным, так как демонстрирует желание вчерашней школы выжить, опираясь на новые силы.