навстречу выборам
Вчера рано утром в Киеве на несколько часов появился кандидат в президенты Виктор Ющенко. Специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ воспользовался этим случаем и встретился с кандидатом на его поле.
Виктор Ющенко вчера утром должен был ехать в город Сумы. Сумами началась его предвыборная кампания, ими она по идее должна была и закончиться. Но неожиданно для подавляющего большинства журналистов рано утром господин Ющенко дал знать о себе в Киеве.
— У вас фантастичный колер! — обрадовал он телеоператора в оранжевом свитере домашней заготовкой времен начала своей предвыборной кампании.
Телеоператор от удовольствия стал лицом такого же фантастичного колера. Но на самом деле телеоператор нисколько не выделялся на общем фоне. Вся маленькая комната, где проходила пресс-конференция, была оранжевого цвета: почти все журналисты пришли в оранжевых галстуках, оранжевых рубашках, с оранжевыми значками на груди. Оранжевый цвет является официальным цветом предвыборной кампании Виктора Ющенко, и даже если бы я этого не знал, то, придя на пресс-конференцию, уж как-нибудь заподозрил бы.
Я раньше встречался с Виктором Ющенко и могу сказать, что этому человеку за последние недели довелось пережить действительно серьезные испытания. Все они отразились на его лице. Он вышел к нам, мне показалось, сильно загримированным, но и сквозь грим проступало его истинное лицо. Оно — словно после страшного ожога. Отсутствие грима, с одной стороны, вызвало бы к Виктору Ющенко огромное сочувствие у какой-то части избирателей. Но другая часть могла бы отвернуться от него. В этой ситуации театральный грим — лучший все-таки выход из положения. Все правильно. Выбор избирателей не будет продиктован поверхностными впечатлениями.
Виктор Ющенко начал выступать. Естественно, что он говорил на украинской мове. Даже если, в конце концов, я и не понял бы чего-то важного, то мог бы предположить с большой долей вероятности. О чем может говорить оппозиционный кандидат за два дня до выборов? Про сильную и независимую Украину, про фальсификации, которых он не допустит, про то, что он и его соратники пришли для того, чтобы сделать революцию. Он говорил про народ, на чьи уши власть не сможет повесить лапшу. (Почему, кстати? Обычно ведь — без проблем.) Он просил журналистов честно выполнять их работу. ("Не можно на базе брехни принимать мудрые решения",— подчеркивал он.)
А они и без его просьбы пытаются все это делать. Накануне вечером с телеканала "1 + 1" в знак протеста против давления со стороны своего руководства уволились десять журналистов. Те, кто работал вчера на пресс-конференции, по-моему, уже готовы к ним присоединиться.
— И тогда гордость запылает в ваших сердцах! — говорил Виктор Ющенко.— Они боятся одного — света.
Он рассказывал, что его соратники с самого начала попытаются противопоставить фальсификациям организацию, разум и порядок.
— Пляска начинается от печки, и печкой называется предвыборный бюллетень.Он рассказал, как после одной из предвыборных встреч в украинской глубинке к нему подошла председатель участковой избирательной комиссии и заплакала, украдкой склонив голову ему на плечо. "Вы бы знали, что они с нами делают!" — говорила ему эта жинка, учительница в третьем поколении, легкомысленно окунувшаяся в самую гущу политической борьбы.
— Мы знаем, какие указивки выдаются в милиции и в армии. Я обращаюсь к офицерам!..— продолжил Виктор Ющенко.
Я тоже не исключал, что в этой комнате могут находиться несколько офицеров, пусть и младших. В конце концов, через несколько минут Виктор Ющенко сам признавался, что у него во властных структурах тоже есть шпионы.
— Ничего, Билоконь (министр внутренних дел Украины Николай Билоконь.—Ъ) не напьется после выборов горилки! — пообещал Виктор Ющенко.— Я не дам ему такого шанса. У него просто не будет времени!
Похоже, кандидат намекал, что у милиции в понедельник будет много работы.— Еще надо сказать про свободу слова,— негромко напоминала ему пресс-секретарь Ирина Геращенко, сидевшая рядом.
Виктор Ющенко коротко кивал и говорил, что он и его команда присягают на верность свободе слова.
— Я вижу, вас притесняют. Я обеспечу вам самые комфортные, самые удобные для журналистов условия работы!
Он имел в виду, я думаю, свободу слова, но все-таки это было, кажется, некоторым перебором.
— Эти конкретные пацаны на выборах пойдут, конечно, на все, но мы будем знать про это, а значит, и вы будете знать,— обещал он и радовался, что живет в мудрой нации.
— Интеллектуально — это нация европейского типа,— объяснял он соотечественникам то, чего каждый из них в отдельности про себя еще, быть может, пока что и не понял.
Ну чем он мог еще их порадовать? Было у него, конечно, кое-что еще. Он говорил, что, придя к власти, в десять раз увеличит финансирование всех социальных программ.
— Не в шесть и не в восемь, а в десять — чтобы было легче считать! За один финансовый год ваши социальные стандарты будут такие же, как...— он помялся,— в Литве, например, или в Эстонии.
То есть он старался не обещать ничего невозможного.Мне между тем становилось что-то неинтересно. Я был отчего-то не готов к тому, что кандидат на пост президента Украины ничем не будет отличаться от кандидата на любой другой пост в любой другой стране. Я все-таки ждал от него чего-то особенного. Не зря же его, в конце концов, травили спецслужбы?
Он тем временем рассказал, что под Киев в санатории и дома отдыха свозят тысячи и десятки тысяч представителей криминалитета, которые в воскресенье, в день выборов, займут площадь перед зданием центральной выборной комиссии (ЦВК) и выступят, возможно, от имени оппозиции.
— Но нас там в этот день не будет,— сказал Виктор Ющенко и заявил, что, кроме того, большая беда идет непосредственно из Донецка.— Завозят казачков, которые на автобусах должны объехать несколько избирательных участков.
Он сгоряча не сказал, зачем они это сделают. Сама перспектива этого должна была, наверное, напугать независимых наблюдателей.
— Но ничего,— сказал он.— Мы прикрепляем к каждому участку по две легковых машины с видео- и аудиоаппаратурой, они будут ездить за автобусами и фиксировать их. Уровень нашей подготовки — это то, на что они меньше всего рассчитывают.
Происходящее стало напоминать производственное совещание в предвыборном штабе.— Кроме того, мы знаем, какие программы заложены в компьютеры ЦВК,— раскрыл Виктор Ющенко еще один технологический секрет.— Поэтому мы хотим за сутки сказать общественности, какие данные они попытаются выдать с помощью этих программ. Мы хотим сказать, что бандитский сговор уже состоялся.
Я подумал, что Виктор Ющенко вряд ли успел сколотить такой автопарк (считай, почти сто тысяч единиц автотехники) и так глубоко проник в компьютерные сети ЦВК. Скорее он пытался испугать тех, кто в воскресенье и правда попробует сделать что-нибудь эдакое, и заставить их отказаться даже думать об этом. Вряд ли иначе он стал бы так легко делиться своими контрпланами.
Затем Виктор Ющенко отрепетировал перед журналистами свою речь перед избирателями в Сумах, куда он готовился выехать уже через несколько минут.
— Вы,— сказал он,— самые активные солдаты! Ни Ющенко, ни Тимошенко не могут сделать в Киеве то, что могут сделать двадцать тысяч человек в Сумах! В 20.00 в воскресенье вы должны быть на центральной площади в Сумах! Не порнографию надо смотреть по каналу "Интер"! И без пива! И никто не бросает камни. Все на тех точках, где должны быть, — на избирательных участках.
Прощаясь, Виктор Ющенко говорил, что честные выборы закончатся его победой в первом туре и что ни одна его клеточка в этом не сомневается, а мне было даже как-то не по себе от его неуверенности в себе. В какой-то момент я понял, что именно эта его неуверенность, которую он не очень даже старательно подавляет, — главное мое впечатление и от него, и от всей пресс-конференции.
Впрочем, об уверенности в себе Виктора Януковича тоже, можно сказать, ходят легенды. Вчера, например, чтобы укрепить веру, он ставил свечку в церкви.
— И у вас не сомневается ни одна клеточка в моей победе, по глазам вижу,— смеялся Виктор Ющенко, а потом рассказывал про свою дочь, которая не выходит из дома, потому что ей угрожают, читает интернет и плачет, переживая за отца и за Украину.— Но это не великая плата. Это можно перенести.
Он переносит, я не сомневаюсь. Но он давно уже на пределе. Похоже, не хватило совсем чуть-чуть времени, чтобы сломать его. Есть же, правда, в перспективе еще второй тур. Не позавидуешь, короче говоря, этому человеку.
Между тем некоторые журналисты и правда ни в чем уже не сомневаются. Его спрашивали, будет ли Юлия Тимошенко после победы генеральным прокурором Украины. Он обещал подумать и вдруг, словно что-то вспомнив и спохватившись, обратился к украинским чиновникам:
— За все в жизни приходится платить. Честью, совестью, тюрьмой... Нет, про тюрьму не надо записывать. Неправильно сказал. Честью, совестью...
Когда Виктор Ющенко стоял уже у самого выхода из комнаты, я спросил его, что он думает о приезде в Киев президента России Владимира Путина. Я был уверен, что он сейчас врежет как следует и по нему, и по украинскому премьеру Виктору Януковичу, и по президенту Леониду Кучме — и кто там еще под рукой окажется?
— Знаете,— сказал Виктор Ющенко,— не самое, мне кажется, удачное время выбрали для такого визита. Официальная же украинская сторона, мы предупреждали, будет безбожно эксплуатировать этот визит в пользу Януковича. Мы же говорили. Мне кажется, не самое удачное было время для поездки.
— Вы говорили? — удивился я.— Жалко, что вас не послушали.— Жалко,— вздохнул он.