В Московском международном доме музыки прошел второй Российско-норвежский джазовый фестиваль. Темпераментную музыку в исполнении северян слушала АЛЯ Ъ-ХАРЧЕНКО.
По сравнению со взрослыми разрекламированными коллегами вроде Parliament Jazz Festival, "Богема Джаз" или даже "Джаз в саду 'Эрмитаж'" мероприятие в ММДМ называть фестивалем как-то даже неудобно. Расслабленной атмосферой второй Российско-норвежский джазовый фестиваль гораздо больше напоминал клубные концерты в лучшем смысле этого слова: все очень камерно, ненапряжно и как бы с негласной пометкой "для своих". Своих, правда, оказалось не так много, как хотелось бы. Из-за экзотичности самой формулировки "норвежский джаз" — его большинство ассоциирует только с именем знаменитого саксофониста Яна Гарбарека, который приезжал на "Богему Джаз" два года назад,— и отсутствия на нынешнем фестивале звезд такого же уровня в залах хватало свободных мест.
Все концерты уложили в два вечера, что, с одной стороны, хорошо было для компактности, с другой — несколько изматывающе для слушателя, обреченного на четырехчасовое сидение в зале. Открывали фестиваль гитарист Ян Эрик Конгсхауг со своей группой и молодая вокалистка Сольвейг Слеттаель — исполнители, выполняющие роль качественного фона для Арильда Андерсена. Сет норвежского контрабасиста был припасен на десерт, то есть на окончание второго фестивального вечера. Господина Андерсена с его музыкантами ждали после премьеры проекта Big Sky. Группа, состоящая из трех россиян и одного итальянца, сыграла нечто с трудом поддающееся определению — расплывчатые мелодии с массой звуковых "примочек" так же походят на джаз, как и на музыку для медитации. И гитарист Алексей Колосов, и клавишник Борис Прусаков, и ударник Андрей Раздобудов, и саксофонист Фабио Костантино имеют собственные проекты, но в Big Sky решили объединиться в качестве равноправных участников. В Доме музыки коллектив сыграл программу, только один раз исполнявшуюся на клубном концерте, так что после выступления господин Колосов сам себя поздравил с боевым крещением.
Разморенных "Большим небом" любителей джаза после небольшого перерыва ждало главное событие вечера: застенчиво улыбаясь, за контрабас наконец-то взялся Арильд Андерсен. Сотрудничавший со знаменитым земляком Яном Гарбареком музыкант, которого последние лет пятнадцать называют в числе лучших контрабасистов Европы, привез в Москву свой новый проект "Трио Арильда Андерсена". Хотя сам норвежец немедленно представил как капитана своей интернациональной команды датского пианиста Карстена Даля. Главное впечатление, которое оставила после себя группа из норвежца, датчанина и француза (на перкуссии был уроженец Монпелье Патрис Эраль),— чувство полной и даже пугающей музыкальной свободы. В те секунды, когда Карстен Даль не демонстрировал, что череда виртуозных глиссандо для него плевое дело, или жадно прихлебывал из бутылки минеральную воду, на лице клавишника читалась особого рода усталость: а что бы мне такого им еще сыграть? Но секунда, и тень утомления исчезала. Пианист совершенно неожиданно подпрыгивал на месте, ударял по клавишам, и после бурной импровизации, когда вся группа, казалось, даже дышала в унисон, следовало что-то задумчивое и лирическое, затем — стилизация под классику, после нее нейтральный smooth jazz и так далее без передышки, дающей слушателю заподозрить, что хоть в каком-то стиле музыканты не сильны.
Не меньшего внимания, чем головокружительная техника датчанина, достоин и артистизм француза. Патриса Эраля Арильду Андерсену стоило бы представлять не в качестве ударника, а как палочку-выручалочку группы. Левша Эраль оказался в прямом смысле на все руки мастером: в паузах чуткий перкуссионист создавал нужные шумовые эффекты, вдохновенно шелестя в микрофон целлофановым пакетиком. Позже француз в задорной футболке проявил себя и как недооцененный вокалист, полкомпозиции "Long Song" бормоча шаманские заклинания и эффектно подвывая. На фоне столь ярких коллег главная знаменитость — пожилой и держащийся удивительно скромно Арильд Андерсен казался фундаментом коллектива, человеком, кому выпячивать собственный статус давно нет нужды, но без которого трио потеряло бы авторитет и основательность.
Ее несколько недоставало солистке завершившего фестиваль коллектива Nothern Light Quartet Бодиль Ниске. Госпожа Ниска известна благодаря редкой для женщины музыкальной специализации: еще в пятнадцать лет родившаяся за полярным кругом девушка решила играть в школьном духовом оркестре не на чем-нибудь, а именно на саксофоне. После сета Nothern Light в Доме музыки лично мне показалось, что многое "самому северному саксофонисту на свете" (так отрекомендовал Бодиль Ниску ведущий) прощается за принадлежность к слабому полу. Согласитесь, блондинка в прозрачном черном шифоне, эротично высовывающая кончик языка перед тем, как начать свою партию,— зрелище даже для джазовой сцены редкое. И какая там разница, что дыхание у госпожи Ниски слабовато и долго импровизировать ей сложновато физически. Перед началом выступления саксофонистка выразила надежду, что на ее концерте "всем будет приятно",— и по этой части к девушке с Севера никаких претензий быть не может.