Инициативу радикальной корректировки плана полной либерализации энергорынка глава РАО "ЕЭС России" Анатолий Чубайс неожиданно выдвинул 28 сентября — на ежегодной конференции инвесторов, организованной компанией Brunswick Wartburg UBS. Судя по всему, время для решительного отказа от старой модели перехода к свободной купле-продаже электричества было выбрано не случайно: к 2 декабря правительство должно сформировать свою позицию в отношении энергореформы, и времени должно хватить, чтобы разработать детали нового плана.
Напрямую короче
Разница между двумя моделями РАО ЕЭС, старой и новой, принципиальна: по первоначальному плану предполагалось, что свободный сектор рынка электроэнергетики, которому 1 ноября исполнится ровно год, будет поэтапно расширяться. Так, если сейчас доля конкурентного сектора ограничена 15% общего объема генерации в стране, то на следующем этапе ее предлагалось расширить до 50%, а в перспективе полностью отказаться от государственного регулирования цен в электрической отрасли. Однако еще в начале 2004 года специалистам стало ясно, что вовлекать в действующую, фактически учебную модель рынка более широкий круг продавцов и покупателей не имеет смысла, поскольку она рассчитана только на добровольное участие производителей и потребителей энергии. Соответственно, цена в этом сегменте рынка автоматически должна была всегда быть ниже уровня, заданного регулируемыми тарифами, иначе при наличии свободы выбора свободный сектор вряд ли пользовался бы большой популярностью. С другой стороны, конкурентный сектор за год работы на площадке Администратора торговой системы (АТС), который сейчас объединяет уже оба сектора — и свободный, и ФОРЭМ, наглядно продемонстрировал свою востребованность: объем рынка составил 40 млрд кВт•ч и достиг 10% всего производства энергии в европейской части России и на Урале, а именно там и был запущен свободный сектор, так как вопрос о присоединении Сибири еще только предстоит обсудить. По объему торгов конкурентный рынок России занял девятое место в мире и пятое место в Европе, объем заключенных сделок превысил $1,3 млрд, а цена энергии оказалась ниже, чем тариф на ФОРЭМе, в среднем на 7%. То есть интерес покупателей налицо, однако его нужно было перевести уже на качественно новый уровень.Что и сделал Анатолий Чубайс, предложив заменить механическое расширение доли свободного сектора рынка на схему поголовного перевода поставщиков и потребителей электричества на прямые договоры. Тактически момент для маневра был выбран точно: скептически настроенному по отношению к электрореформе Михаилу Фрадкову просто необходима "свежая идея". И она была предложена, причем с таким расчетом, чтобы ее успели хорошенько обкатать и в Минпромэнерго, и в Минэкономразвития: без их принципиального одобрения новую схему не реализовать. Кроме того, предложенная замена одномоментного погружения в рыночную стихию долгосрочными двусторонними договорами стала едва ли не единственно возможной при затянувшемся конфликте РАО ЕЭС с алюминиевым холдингом "Базовый элемент" Олега Дерипаски. Похоже, только предложив оппоненту (кстати, приглашенному премьером Фрадковым к диалогу о судьбе энергореформы на уровне премьерского совета по конкурентоспособности и предпринимательству) фиксированную цену на пять лет вперед, господин Чубайс мог рассчитывать на лояльность алюминиевого олигарха к энергореформе. Впрочем, сумела ли идея прямых договоров найти путь к сердцу господина Дерипаски, станет ясно ближе к 2 декабря. Пока он от комментариев воздерживается. Во всяком случае, господин Чубайс со своей стороны на том же инвестиционном форуме поспешил объявить, что конфликт между двумя компаниями вокруг ряда сибирских ГЭС урегулирован, и это, возможно, даже будет закреплено неким соглашением. Кроме того, перевод всей генерации и всех потребителей на прямые договоры означает, что вопрос о присоединении Сибири к свободному сектору рынка отпадает сам собой; фактически рынок сам по себе становится единым, просто на единой площадке учитываются и заключенные долгосрочные договоры (см. интервью зампреда правления АТС Олега Баркина).
Договор прямой, как правда
В правительстве по сложившейся в последнее время традиции энергореформу комментируют неохотно. Пока в Минпромэнерго и в Минэкономразвития ничего определенного в отношении перехода на прямые договоры сказать не могут, идут рабочие консультации. Хотя заметим, что идея-то совсем не нова, она давно и успешно реализуется в Европе, использовалась она и при либерализации энергорынков, причем именно как искомое средство смягчения рисков резкого колебания цен.Что касается потребителей энергии, то идея, похоже, кажется им вполне разумной. Правда, большинство опрошенных Ъ потребителей отказывались комментировать ее, ссылаясь на незнание либо недоработанность деталей схемы. И действительно, в схеме, предложенной РАО ЕЭС, потребителей должны поделить на три группы: крупных энергоемких, обеспечивающих поставку энергии социально значимым потребителям, всех остальных. К каждой группе предлагается применять индивидуальный подход: энергоемким, например, будет предложено заключить договор на максимально долгий срок — три-пять лет. Хотя цена для таких потребителей объективно будет несколько выше, чем до сих пор, так как самая дешевая генерация будет в первую очередь обеспечивать льготные категории потребителей, то есть население и бюджетные организации. Кроме того, предполагается, что ни крупные предприятия, ни мелкие перекупщики не смогут выбирать поставщиков самостоятельно; процесс будет контролироваться Федеральной службой по тарифам, а каждому поставщику будет предложен пакет сбалансированных двусторонних договоров, где дорогая и дешевая генерации будут смешаны так, чтобы в итоге получить приемлемую цену. В противном случае крупные потребители, обладающие большими лоббистскими возможностями, быстро распределили бы дешевую генерацию между собой, а всем остальным досталась бы только дорогая, рассуждают разработчики. И самое главное — каждый год объемы электричества, закрепленные двусторонним договором, будут уменьшаться. Да и сам покупатель в любой момент может выйти из договора в одностороннем порядке, если цена свободного сектора рынка его больше устроит. Таким образом, доля свободного сектора будет год от года плавно увеличиваться. И в тот момент, когда правительство откажется от госрегулирования отрасли, у покупателей будет возможность либо продлить договор, либо полностью уйти на свободный рынок.
В целом же, несмотря на небольшое повышение цен для крупных энергоемких производств (особенно это значимо для металлургов), подавляющее большинство потребителей внакладе не останется: цены будут иметь выраженную тенденцию к понижению. Но и такая ситуация при всей своей очевидной выгоде может обернуться проблемами. Так, например, произошло в Англии, где с 2000 года цены на электричество резко пошли вниз. Казалось бы, потребители должны радоваться. Однако из-за дешевизны станции с более дорогой генерацией не выдерживали конкуренции, терпели банкротство, а строить новые было невыгодно опять же из-за слишком низких цен. Таким образом возник даже небольшой дефицит электроэнергии. Конечно, России подобная ситуация вряд ли грозит: в Англии прямые договоры никто, кроме рынка, не регулировал, а у нас за этим будет следить ФСТ. Кроме того, наверное, в какой-то форме будет реализована и еще одна идея РАО ЕЭС — фонд гарантирования инвестиций в электроэнергетику, которая направлена как раз против подобного негативного развития событий. Напомним, правительству предстоит справиться еще с одним бичом энергореформы — перекрестным субсидированием. Хотя система прямых договоров сама нуждается в доработке: во-первых, нужно определить порядок подбора продавцов энергии покупателям; во-вторых, очередность пропуска электричества различных поставщиков при наличии сетевых ограничений; и в конце концов, даже критерий отнесения предприятия к числу энергоемких. Вопросов много, но большинство экспертов сходятся в мнении, что система прямых договоров гораздо прогрессивнее, чем действующая модель рынка, а вопросы будут сняты при дальнейшей доработке.
АЛЕНА Ъ-КОРНЫШЕВА