глава представительства компании Cameron McKenna, консультанта РАО "ЕЭС России"
"Любая схема должна быть хорошо продумана"
— Как вы оцениваете идею перехода к системе прямых договоров между поставщиками и потребителями электричества, предложенную РАО ЕЭС?
— Замечу сразу, что постепенное расширение свободного сектора рынка в том виде, в котором он существует сейчас, не имеет смысла. Во-первых, не важно, торгуется ли в секторе свободной торговли 15% объема всей генерации, 25 или 75%. Доля свободного сектора в системе, когда регулируемый и нерегулируемый секторы существуют бок о бок, не играет особой роли, так как для свободного сектора задан ценовой потолок. В саму конструкцию такого рынка заложено существенное условие: свободная цена не может быть выше регулируемой. Потому что как только происходит наоборот, покупатель всегда имеет возможность вернуться в регулируемый сектор. И при расширении доли свободного сектора эта парадигма сохраняется. Во-вторых, принцип поэтапного расширения доли свободного сектора не решает проблему перекрестного субсидирования, а усугубляет ее. Приход на рынок новых покупателей оборачивается недобором средств для поставщиков — региональных АО-энерго. Последствия при этом следующие: когда крупный промышленный потребитель становится участником рынка, у АО-энерго возникает недостаток средств, так как этот крупный потребитель как раз и нес на себе бремя доплаты за низкие тарифы для социально значимых категорий потребителей. В результате АО-энерго вынуждено всеми силами препятствовать выходу предприятий на оптовый рынок. Кроме того, в некоторых регионах наметилась еще худшая тенденция: пытаясь снизить этот негативный эффект, регулирующие органы начинают искажать сетевые тарифы, что еще более запутывает ситуацию. Самое плохое — это то, что эти искажения могут свести на нет всю пользу от самой реформы электроэнергетики.
— Система прямых договоров сможет преодолеть эти препятствия на пути к свободному рынку?
— Понятно, что из этой ситуации нужно было искать какой-то выход, раз изначальная схема не подходила. И система прямых договоров может быть здесь весьма разумной и уместной, но при соблюдении ряда условий. В схеме, предложенной РАО ЕЭС, есть много положительных моментов, в первую очередь то, что преодолена проблема ограничения цен в свободном секторе ценами регулируемого сектора. Этого больше нет. Но из той информации, которая мне пока известна, многое остается неясным. Надеюсь, что это прояснится в будущем.
— Какие опасности вы предвидите, если такой подход будет одобрен?
— Повторю, многих сложностей удастся избежать, если тщательно разработать саму систему и максимально учесть все возможные негативные аспекты. Однако хочу предупредить, что российский энергетический рынок и сейчас, и с внедрением предложенных двусторонних договоров останется уникальным экспериментом: ни в одной стране мира нет такой смеси двух очень разных систем ценообразования — регулируемой и рыночной. Понятно, что такая схема родилась вынужденно, под давлением обстоятельств, и, как всякий результат компромисса, она далека от совершенства. В странах, где система двусторонних договоров уже используется (в Англии, например), покупатель находит продавца либо самостоятельно, либо с помощью посредников, либо через биржевой процесс. Никто никого ни к кому не прикрепляет. В России так не получится до тех пор, пока тарифы будут регулироваться государством. С одной стороны, потребители (и население, и энергоемкие производства) могут быть спокойны: они могут не бояться реформы, потому что получат гарантированные и при этом низкие тарифы на три года вперед. То есть будут иметь возможность планировать свою деятельность, развиваться. С другой стороны, как при таких тарифах будет развиваться энергетика и хватит ли у энергетиков средств для обновления, модернизации мощностей, их как потребителей не волнует. Собственно, так и должно быть, это не их забота. Но проблема в том, что цена на оптовом рынке при такой его модели не будет давать адекватный сигнал рынку. Ведь придется по-прежнему назначать продавцов каждому покупателю, и понятно, что к самому процессу производства электроэнергии это имеет лишь весьма отдаленное отношение. Потому что даже если какой-то завод "сидит" на шинах какой-нибудь электростанции, то еще не факт, что электричество он получает именно от этой станции, это совсем не так просто.
— А что подсказывает мировой опыт?
— Он подсказывает только одно: любая схема должна быть хорошо продумана, потому что ее последствия не всегда легко предсказать, и именно поэтому необходимо иметь возможность ее менять достаточно оперативно, если что-то не сработало. В любом случае то, что предложено,— это только первый шаг вперед. Так что предстоит большая работа.
Интервью взяла АЛЕНА Ъ-КОРНЫШЕВА