«Газовый вопрос становится ключевой темой года»

Президент России Владимир Путин отрицает обвинения Запада в росте газовых цен.
Он заявил об этом на заседании Госсовета по науке и образованию. По словам главы государства, причина в том, что сама Европа допускает так называемый реверс российского топлива. Это не позволяет использовать мощности действующих трубопроводов, и, соответственно, страдает рядовой потребитель. Политический обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Дризе считает, что газовый кризис набирает обороты.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Газовый вопрос становится ключевой темой года. По сути дела, между президентом России и властями европейских стран возник серьезный, можно сказать, глобальный спор. Как известно, цены выросли, и Брюссель, Еврокомиссия и весь так называемый коллективный Запад обвиняют в этом Москву. В повестку дня прочно вернулся термин «газовые козыри», то есть посредством искусственного снижения поставок, по версии Запада, Кремль подогревает этот самый рост, чтобы добиваться в том числе политических целей. В частности, предлагает партнерам не тянуть с запуском «Северного потока-2».

Москва все это отрицает. Более того, Владимир Путин, напротив, предлагает партнерам винить во всем исключительно себя. Во-первых, где ваш союзный американский или катарский газ, который спешит на помощь? Нет его, он уходит в Китай, потому что Поднебесная предлагает лучшую цену. Вот она, ваша солидарность.

Во-вторых, вам не нравится система наших долгосрочных контрактов, вы за рыночную экономику? Так смотрите, что происходит: ваши компании покупают газ, выкачивают его из хранилищ и тут же перепродают, пускают в реверсном режиме в Польшу и на ту же Украину. Вот она, ваша рыночная экономика. Так какие к нам претензии? Мы свои обязательства выполняем в полном объеме, а вы не можете навести элементарный порядок. Поставьте солдата, навесьте замок — запретите подобную практику. Впрочем, это ваши проблемы.

Так кто же прав в этой ситуации? И есть ли здесь политика? Понятно, что России выгодно продавать газ оптом и сразу по фиксированным ценам, которые могут быть ниже рынка, но здесь важна стабильность. Это и европейским контрагентам выгодно, потому купил дешево и продал дорого. Все прекрасно, но это не рыночная экономика. В таковой не может быть установленных сверху или согласованных цен.

Это как в СССР: купил в магазине по так называемой госцене, а затем перепродал втридорога за углом. И в результате создается дефицит. Но когда спрос и предложение диктует рынок, такое невозможно. То же самое происходит в континентальной торговле. Есть спрос, очень выгодные фиксированные цены и частные компании, которые поступают с газом по своему усмотрению. Они его перепродают, возникает дефицит, и, как следствие, растут цены.

ЕС не может привлечь своих трейдеров за спекуляцию, потому что так не делают в демократических странах с рыночной экономикой. Последняя в таком случае становится командно-административной. При этом эти самые трейдеры бронируют газопроводы для своих реверсных поставок, и, соответственно, в них нет места, «Газпром» туда со своим топливом влезть не может. Но обвиняют во всем именно Россию.

Теперь, собственно, главное: есть ли во всем этом политика? Во-первых, та же Украина и отчасти Польша отказывались брать газ у России. Они покупают его в Европе. Хотя это то же самое российское топливо, только ранее купленное европейцами. Почему они отказываются? Потому что считают Москву агрессором. Впрочем, это не главное. Корень проблемы — фиксированные цены, соглашаясь с которыми покупатель попадает в зависимость от продавца, и это противоречит всем возможным рыночным канонам. Хотя подобный механизм очень выгоден трейдеру, но очень невыгоден потребителю.

Так есть здесь политика или нет? Точно есть конфликт. Потому что с двух сторон существуют так называемые регуляторы, которые вправе требовать от бизнеса придерживаться установленных правил. Москва дает понять, что ваши правила — ваши проблемы. Бизнесу выгодно — и это главное. Но вот конфликт обострился, а это уже политика. И результатом всего этого становится активный поиск Европой альтернативных источников энергии. А тот, кто ищет, как известно, рано или поздно находит, пусть и не сразу. И что мы получим в результате? Как минимум риск потери прибыли.