выборы
Вчера в Абхазии прошли первые президентские выборы. К вечеру проголосовало более 50% избирателей, а значит, выборы состоялись. Присутствовавшие на них международные наблюдатели и представители ЦИКа непризнанной республики заявили, что серьезных нарушений не увидели. Однако кандидаты в президенты считают по-другому. Вечером сторонники одного из них, Сергея Багапша, возмущенные тем, как российское телевидение освещает выборы, и тем, как ведется подсчет голосов, вышли на улицы. С подробностями — ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА.
Запасной ресурс власти
Сухумцы потянулись на участки с восьми утра. Голосовали и не уходили — стояли во дворах, наблюдали, слушали, о чем говорят другие. Переживали. Говорили, что от этого дня зависит будущее Абхазии. Что этого дня ждали десять лет. Что только теперь Абхазия по-настоящему может стать независимой.— Независимость — это достаток, это работа, это способность обеспечить своих граждан,— рассуждал немолодой сухумец Баграт Апба.— Если пройдут люди, которые не смогут этого добиться, то мы воевали зря. Мы будем под каблуком у своих соседей.
— Вы имеете в виду Россию? — спросила я.
— Я Россию люблю,— сказал Баграт.— Просто там некоторые люди не понимают, что нас надо уважать. Мы не хотим стоять с протянутой рукой. Мы тоже многое можем дать России. А когда нам угрожают, что нам не дадут пенсии и закроют границы, если мы не проголосуем за нужного кандидата, мы обижаемся. Вот многие мои знакомые, кто хотел за Хаджимбу идти (кандидат в президенты, премьер республики Рауль Хаджимба.—Ъ), потому что он гарантия того, что мы будем жить вместе с Россией, теперь передумали и идут за Багапша (Сергей Багапш — глава "Черноморскэнерго".—Ъ). Потому что люди оскорбились. Жириновский и другие российские политики сильно подпортили Хаджимбе эти выборы, поверьте.
Баграт имеет в виду празднование Дня независимости Абхазии 30 сентября, когда абхазцы отмечают победу в грузино-абхазской войне и вспоминают своих погибших. В этот день приехавшие из России депутаты Госдумы и артисты эстрады на стадионе призвали абхазцев голосовать за Рауля Хаджимбу, хотя агитация была запрещена Центризбиркомом Абхазии. Российская пропаганда возмутила жителей Абхазии, вышедших с акцией протеста к зданию парламента республики (Ъ подробно рассказывал об этом в субботу).
— Честно говоря, никто не ожидал, что Хаджимба так много потеряет,— говорит Баграт.— Он ведь хороший парень. Но ему оказали медвежью услугу. Наверное, в России просто не знали, что абхазцы понимают демократию по-своему. Не так, как в России.
В 8.30 на избирательный участок #1 приехал главный соперник кандидата от власти Хаджимбы Сергей Багапш. Опустив бюллетень в урну, он сказал, что проголосовал за будущее Абхазии. Кандидат Багапш выглядел подтянутым и веселым. Накануне в штабе союза ветеранов грузино-абхазской войны "Амцахара" кандидат Багапш был совсем другим. Он говорил о нарушениях предвыборной кампании.
— У нас проблемы со списками,— говорил Сергей Багапш.— Заявляется сначала одно количество избирателей, потом другое. Сегодня официально 120 тыс. избирателей, а неделю назад было 160. Потом была цифра 115 тыс. 20-30 тыс. голосов точно где-то "гуляют", это запасной ресурс власти. Старшеклассникам выдают форму номер 9 (справка об утрате паспорта, заменяющая удостоверение личности.—Ъ), чтобы они могли голосовать. У многих людей по два паспорта — старый советский и новый российский. Старый советский считается абхазским. Так вот, человек приходит на участок и говорит: "Я потерял абхазский паспорт, дайте мне форму 9". Ему дают, и он голосует как гражданин Абхазии. А потом едет в свое село и голосует еще раз по абхазскому паспорту. На последнем заседании парламента ставили эти вопросы, и парламент признал их правомерность, но избирком за три дня уже ничего не мог исправить.
— Вы как будто не верите в победу? — говорю я.
— Нет, я верю в победу,— отвечает кандидат.— Просто я устал. От этой грязи, что на нашу команду тут вылили. То мы все шпионы грузинские, то шпионы турецкие, даже жену мою затронули. Да, она грузинка. Но она воспитала двух сыновей, абхазцев, патриотов. И когда я во время войны стоял на мосту, защищая свой город, и получил дробь в шею, никто не вспоминал, что у меня жена грузинка. И когда я, первый секретарь обкома, вынужден был привезти из безопасного села жену и детей и поселить их снова в Сухуми, в доме, который обстреливался, чтобы люди не боялись, что мы сдадим город, тогда тоже никто не вспоминал, что моя жена грузинка.
Сергей Багапш волнуется, задетый за живое.
— Если Москва работает на тот штаб, я ничего изменить не могу,— говорит он.— На эту кампанию и наши власти, и те, кто в России за ними стоит, столько денег бросили, как будто после 3 октября жизнь закончится.
— Это значит, что вы проиграли?
— Нет. Власти все делают, чтобы провести своего кандидата. Но мы надеемся на наблюдателей. На население. В Абхазии демократический ресурс оказался выше, чем кто-либо ожидал.
Сергей Багапш был прав. Покидая его штаб, я вспоминала пятничные акции протеста у парламента и уступки власти, вынужденной выполнить требования абхазцев, предоставив в ту ночь прямой эфир всем сразу кандидатам и транслировать заседание парламента. Я думала о том, что в маленькой разрушенной Абхазии независимости оказалось больше, чем во всей России. Потому что здесь смогли найти в себе силы сказать "нет" сильной власти, которая если захочет, то может лишить всю республику куска хлеба одним приказом о закрытии государственной границы. Может быть, это все потому, что голодом и нищетой Абхазию испугать уже невозможно?
"Мы получили согласие от президента России"
Журналистов, приехавших в штаб Рауля Хаджимбы накануне выборов, интересовали два вопроса: почему предвыборные баннеры с Хаджимбой и Путиным украшают всю Абхазию, если Центризбирком запретил использовать российских политиков в агитационной кампании; и о чем разговаривал абхазский премьер с российским президентом на встрече в Сочи? Разумеется, на второй вопрос кандидат ответил, что это тайна. А по поводу предвыборных щитов господин Хаджимба сказал: "Это ничего не значит". "Я гражданин Абхазии,— заявил премьер.— Я руководил страной. Путин был в Сочи, рядом. Я ездил к нему решать проблемы наших ветеранов. Но это ни о чем не говорит".— Если вы не обсуждали выборы, то знает ли Путин о том, что его имя и его лицо используются в предвыборной кампании в Абхазии? — спросили премьера наивный иностранный журналист.
Премьер помялся. А потом сказал:
— Мы получили согласие от президента России.
В день выборов кандидат Хаджимба был собраннее. Проголосовав на участке #2, он сказал:
— Мы будем доказывать миру, что мы — государство состоявшееся. Абхазия голосует за свою независимость. Мы должны быть свободным государством, как другие страны новой Европы. Чехия разошлась со Словакией — почему Абхазия не может пойти таким же мирным путем?
Я же попыталась узнать у людей, за кого они голосуют.
— Я буду голосовать за Хаджимбу,— сказала пенсионерка Тина Цвижба.— На него надеется народ.
— Хаджимба — самый реальный кандидат,— сказал Владимир Делма.— Он молодой и энергичный. Во время войны мы вместе были на восточном фронте. Вместе чурек кушали.
— А разве он воевал в ополчении? — спросила я.
— Зачем в ополчении? — удивляется Делба.— Он в других структурах работал.
— Вы имеете ввиду КГБ?
— Конечно. Так что он свой человек. Никогда не предаст и не продаст.
— А вы где работаете? — интересуюсь я.
— А я его водитель,— смеется Делба.
К нам подходит представитель штаба Рауля Хаджимбы.
— Народ выберет сам,— говорит он.— Народ имеет свое мнение, конечно. У нас демократия.
Я вспоминаю пятничный ночной эфир местного телевидения, состоявшийся после скандала с российскими депутатами и волнений в Сухуми. Кандидаты тогда впервые за всю предвыборную кампанию собрались вместе. Четверо из пяти выглядели неважно и мало надеялись на победу. Рауль Хаджимба чувствовал себя виноватым и оправдывался за российских депутатов. Он говорил: "Никто не знал, о чем будут говорить гости. Но когда гости стали выступать, я не мог же им закрыть рот!" Еще премьер называл Грузию противником. И говорил, что нельзя использовать административный ресурс и что выборы должны быть честными.
На избирательном участке #2 этот эфир вспоминали по-разному. Кто-то говорил, что "Рауль Джумкович сидел как пионер, которого поругал директор школы" и что "так же он будет себя вести и во внешней политике с соседями" — имелась в виду Россия. Кто-то говорил, что "он вел себя как и положено в органах". А кому-то премьер нравился, и о нем говорили как о единственном спокойном политике. Например, учительнице Манане кандидат власти казался именно таким, только она все же сомневалась, стоит ли за него голосовать.
— Если это спокойствие вызвано умением себя контролировать, это хорошо,— говорила она.— А если это просто равнодушие? Когда, знаете, человек понимает, что все равно победит. Возмущаться можно сколько угодно, а если и правда Россия закроет границу? Мы ведь шесть лет прожили в полной блокаде.
"Я хочу, чтобы выбор сделал народ, а не Кремль"
На одном из избирательных участков я знакомлюсь с сухумцем Эриком Агрба. Он голосует за кандидата Сергея Шамбу. Эрик говорит, что это единственный честный кандидат:
— Штаб Хаджимбы поливает грязью Багапша и распускает слухи, что Багапш нас всех затащит в Грузию. А штаб Багапша собирает народ на митинги и говорит, что Хаджимба кагэбэшник, который работал на Грузию. Против Сергея Шамбы никто ничего не говорит. Против него ничего нет. Это человек, который начинал строить абхазское государство. Он возглавлял народно-патриотический фронт. Он воевал, был заместителем министра обороны во время войны. Потом был министром иностранных дел, и сближение с Россией — его заслуга. Он ушел из правительства, потому что разошелся во взглядах с Ардзинбой.
Вообще-то Сергей Шамба ушел из политики незадолго до президентских выборов. А Эрик Агрба — племянник Сергея Шамбы. Я иду к штабу Сергея Шамбы, потому что об этом кандидате — единственном — действительно не слышала ничего плохого.
В открытом кафе напротив штаба много мужчин. Они уже проголосовали за Сергея Шамбу. И объясняют мне, почему:
— Багапш начинал в ЦК комсомола Грузии завсектором. И жена у него грузинка. Джергения подписал договор о присоединении Абхазии к Грузии и вообще был всегда прогрузинским. Хаджимба работал в системе КГБ, хоть и небольшим сотрудником, и так как Абхазия была в составе Грузии, то стучал на нас в Грузию. Эти люди всегда будут ждать указаний извне, они не способны сделать самостоятельные шаги. А Шамба даже когда работал в правительстве — Ардзинба тогда уже разогнал всех, кто имел свое мнение,— не заискивал, всегда говорил Ардзинбе правду. Шамба стоит у истоков нашего государства, нашей независимости.
— Если человек хоть как-то был связан с Грузией, он как политик мертв навсегда? — спрашиваю я.
— Да, потому что слишком много крови пролили с той и другой стороны,— говорят мужчины.
Из штаба выходит его руководитель Геннадий Аламия.
— Вы хотели видеть Сергея Мироновича?" — обращается он ко мне.
Сергей Шамба сразу подписывает мне календарик с собственным изображением:
— Это вам на случай, если мы победим.
— Вы верите, что победите? — удивляюсь я.
— Верю,— говорит господин Шамба. И добавляет, что верит в принципиальность своего народа.
— Мы так долго боролись с грузинской метрополией,— продолжает кандидат,— потому что видели — судьба нашего народа может решаться только когда мы сами будем определять, как нам жить. История показала: когда мы теряли независимость, мы стояли на грани уничтожения, теряя язык и культуру. Уже 28 лет я участвую в этой национально-освободительной борьбе. Я вижу, что народ изменился. Самосознание выросло. И когда для нас наступило впервые такое серьезное испытание — не с оружием в руках, а с бюллетенем отвоевать свою независимость — приезжает кто-то и говорит: "Выбирайте вот этого кандидата, а то мы закроем вам границы". И я рад, что люди возмутились. Показали уровень своего самосознания. Теперь власти видят, на что способен народ, и побоятся фальсифицировать выборы.
— Вам обидно, что на стадионе, в День независимости, чествовали не вас, героя войны, а другого кандидата?
— И это тоже, но это не главное. Для меня общественные приоритеты выше личностных, поймите. Я хочу, чтобы эти выборы прошли честно. Чтобы народ показал всему миру, что мы достойны признания нашей независимости. Ведь нас не признают до сих пор, потому что во всем мире для того, чтобы признать государство, надо, чтобы в государстве была развита экономика, безопасность, права человека. Я хочу, чтобы мы стали таким государством. Пусть я проиграю. Но я хочу, чтобы выбор сделал народ, а не Кремль.
— А к вам не обращались из Кремля?
— Обращались, не поверите. Звали приехать. Я сказал: "Если я вам нужен, вы сами приезжайте. Я не для того столько воевал, чтобы на поклоны к клеркам ездить".
— Почему Москва сделала ставку на Хаджимбу, как вы думаете? — задаю я последний вопрос.
— Потому что действуют по упрощенной схеме КГБ. Вот из Путина так сделали президента. Иначе какие еще преимущества у нашего "кремлевского" кандидата?
Когда номер подписывался в печать, у штаба кандидата в президенты Сергея Багапша стали собираться возмущенные люди. Как выяснилось, российское телевидение сообщило, что кандидат Хаджимба набрал более 56% голосов, а господин Багапш — всего 25%. Подсчет же сторонников Сергея Багапша показал совершенно иную картину: у него за 80%. "Если результаты выборов сфальсифицируют, мы оспорим их в законном порядке,— сказал господин Багапш.— Но я не знаю, как поведет себя народ".
ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА, Сухуми