Принципиальные выдвиженцы

Андрей Ъ-Плахов / культурная политика


Россия объявила о выдвижении своего кандидата на "Оскар" — фильма Тимура Бекмамбетова "Ночной дозор". Это очевидное дело принципа, потому что реальных шансов у него нет.
       Основными контркандидатами были "Свои" Дмитрия Месхиева и "Водитель для Веры" Павла Чухрая. Еще несколько лет назад наверняка поднялась бы буря негодования, если бы арт-продукту, который традиционно приносил западную славу русскому кино (предположим, авторскому фильму Александра Сокурова), предпочли откровенный образчик коммерции (условно говоря, мелодраму Дмитрия Астрахана). В первые годы после перестройки господствовала концепция: пускай мы ничего не получим, зато сохраним свои принципы и не опустимся до презренных оскаровских критериев. Именно так и говорили: участвовать будем, а уважать их награды — нет.
       С тех пор утекло много воды, и концепция перевернулась на 180 градусов. Я вполне лояльно отношусь к "Ночному дозору", но предположить, что он имеет хоть какой-то оскаровский шанс, можно только в кошмарном сне (хотя иногда сны сбываются). Даже из американских фильмов за всю историю "Оскара" лишь в редчайших случаях побеждали сделанные в жанре фэнтези ("Властелин колец") или хоррор ("Молчание ягнят"), но то были действительно особые случаи. Однако коммерческий успех "Дозора" настолько же загипнотизировал сознание нашего киноистеблишмента, насколько раньше он был в плену мифа об абсолютном художественном качестве.
       Теперь уже нет идеалистов, и хорошо известно, что абсолютной бывает только водка Absolute. Даже архивные ценности меняют с годами свой рейтинг: классики, загодя помещенные в пантеон великих, покрываются травой забвения, зато реанимируются напрочь выпавшие из обихода, числившиеся второстепенными имена и фильмы. Тем более хромает идея абсолюта, если не пролегла временная дистанция. В этом году в Канне был увенчан высшей наградой фильм Майкла Мура "Фаренгейт 9/11". Сохранит ли он актуальность, когда не будет президента Буша? Тот же Канн отверг для своего конкурса социальную ретродраму Майка Ли "Вера Дрейк" — зато она побила всех конкурентов в Венеции. В свою очередь, Венеция отказалась взять в конкурс фильм иранского курда Бахмана Жобади "Черепахи умеют летать" — через две недели он выиграл фестиваль в Сан-Себастьяне. А последний в прошлом году не проявил интереса к "Возвращению", не зная, что вот-вот дебютант Андрей Звягинцев станет венецианским триумфатором. К слову сказать, неуспех "Возвращения" на "Оскаре" стал одним из психологических аргументов в пользу выдвижения "Ночного дозора": ведь мы любим бросаться из одной крайности в другую. Однако и коммерческого "абсолюта", гарантирующего правильность выбора цифрами сборов, тоже не существует.
       Рецептов, как оседлать норовистого "Оскара", практически нет. По крайней мере когда речь идет о категории "фильмов на иностранном языке". Англоязычные и, в частности, американские картины закладывают оскаровскую стратегию в свой рекламный и промоутерский бюджет. Совершенно не всегда и не обязательно при этом побеждают коммерческие хиты. Гораздо чаще успех на "Оскаре" имели за последние полтора десятка лет среднебюджетные ленты компании Miramax, выполненные в межеумочном крое "арт-мейнстрима" и поднимающие так называемые серьезные темы. Это импонировало наиболее влиятельным категориям зрителей и в конце концов западало в души оскаровских академиков.
       Что касается русских, шведских и даже французских фильмов, голливудскому сознанию вообще представляется крайне экзотичной идея снимать "фильмы на иностранном языке". И награждают их именно за экзотику — этнографическую ("Дерсу Узала"), сексуальную ("Все о моей матери") или социальную ("Москва слезам не верит"). Только в редких случаях — когда это Бергман, Феллини или теперь вот Альмодовар — может цениться имя режиссера: в конце концов, приходится мириться с тем, что некоторые гениальные чудаки не говорят по-английски и не работают в Голливуде. Котируется на оскаровском аукционе и политический фактор. В этом смысле "Оскар" имеет много общего с Московским фестивалем советских времен, хотя и выбирает другие приоритеты. На ММКФ, например, фильмы еврейской тематики обычно запрещались, а на "Оскаре" — всячески поощрялись.
       Опять же политика влияет на решения Американской киноакадемии не напрямую. Выдвинутый от России два года назад "Дом дураков" Андрея Кончаловского не смог попасть в оскаровскую струю — в отличие от посвященного той же чеченской теме "Кавказского пленника" Сергея Бодрова. В этом году сильным конкурентом "Ночного дозора" обещает стать немецкий фильм-реконструкция "Падение" режиссера Оливера Хиршбигеля о последних днях Гитлера, в котором историческая точность и политкорректность сочетаются с необходимой дозой провокации. Победившее в прошлом году канадское "Нашествие варваров" умело сочетало комедийную развлекательность с критикой американской цивилизации (острота которой притуплялась тем, что действие происходит в Канаде). Но бывало множество случаев в истории "иностранного 'Оскара'", когда проигрывали картины, казалось бы, обреченные на победу (например, покорившая мир французская "Амели" Жан-Пьера Жене), а побеждали ну ничем не примечательные ленты, оставившие равнодушными даже зрителей своих стран.
       Раз все так трудно предсказуемо, может быть, и "Ночной дозор" выдвигать небезнадежно? Но если даже в глубине души мы и рассчитываем на авось, то продолжаем усиленно делать вид, что не поступаемся принципами.
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...