Вчера "Русский балет" Вячеслава Гордеева впервые выступил в новом здании театра в Кузьминках. Были представлены классический дивертисмент и хореографические номера в постановке руководителя труппы.
В помпезном сооружении стиля "поздний Брежнев" жителям окрестностей и забредшим сюда из центра ценителям изящного был представлен экспортный набор так называемых "шедевров русского балета", а также образцы "новой" хореографии Вячеслава Гордеева. Уровень зрелища оказался вполне адекватен городской топографии — русский балет в Кузьминках.
В Кузьминках классику танцевали плохо. Иногда очень плохо. Приличнее всех была Марина Богданова. Сказался опыт многолетнего премьерства в Екатеринбургской опере, а также тренинг бесконечных зарубежных вояжей в компании Вячеслава Гордеева. И все же, технически и стилистически вполне грамотно отработав адажио из "Лебединого", она показала полное невладение исполнительской традицией в ансамбле из "Эсмеральды". Остальные участники танцевального пиршества либо попросту не справлялись с текстом партий, либо, как в случае с японскими и монгольским танцовщиками, демонстрировали буквально генетическую непредрасположенность к пластике и эстетике европейского классического балета. После всего виденного возникает вопрос: как труппа с таким уровнем получает такую прессу за рубежом? Ответ — либо западные эксперты не всегда адекватны в оценках, либо "Русскому балету" неинтересно танцевать в Кузьминках.
Второе отделение, состоящее из собственных опусов Гордеева, было исполнено лучше. Молодые танцовщики, не обремененные хореографом новой танцевальной лексикой, с облегчением погрузились в новые танцевальные ритмы, продемонстрировав тем самым не столько психо-физическую предрасположенность к ритмам XX века, сколько фатальную несовместимость с темпо-ритмами века XIX.
Но самым замечательным был финал. Под упругую дансантную коду Grand pas "Пахиты" артисты жизнерадостно демонстрировали самые выигрышные и элементарные pas и трюки, извлеченные из недр собственного технического арсенала. После столь хитроумно придуманного парада-алле, к тому же повторенного еще, еще и еще, вспомнить, что же произошло на этой сцене прежде, было решительно невозможно. Может, здесь секрет шумного успеха "Русского балета" за рубежом?
ПАВЕЛ Ъ-ГЕРШЕНЗОН