Вчера в Мещанском суде Москвы на процессе по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева продолжился допрос свидетелей со стороны обвинения — бывших и нынешних сотрудников структур МФО МЕНАТЕП. Речь, в частности, снова шла об эпизоде с приобретением 44-процентного госпакета акций АО "Научно-исследовательский институт по удобрениям и инсектофунгицидам" (АО НИУИФ), а также о создании МЕНАТЕПом многочисленных аффилированных структур.
Первым в зал суда был приглашен Максим Царьков, работавший с 1994 по 1997 год специалистом инвестиционного управления банка МЕНАТЕП. В его обязанности входила подготовка документов для участия в различных инвестиционных конкурсах. В частности, свидетель сообщил, что в середине 1995 года готовил документы для участия в конкурсе по покупке акций АО НИУИФ. "Это был достаточно рядовой конкурс, и всех нюансов я не помню",— заявлял господин Царьков в ответ на многие вопросы гособвинителя. Тем не менее он вспомнил, что на этом конкурсе он представлял АОЗТ "Уоллтон" — компанию, ставшую победителем (по версии следствия, это АОЗТ было создано "оргпреступной группой Ходорковского--Лебедева" как подставная компания; "Уоллтон" взял обязательство инвестировать в НИУИФ $25 млн — гарантировал сделку банк МЕНАТЕП,— но в итоге пакет акций института был распылен по нескольким подставным компаниям). По его словам, все документы готовились в соответствии с законодательством, ведь "инвестиционный конкурс — очень регламентированная процедура, там все открыто". "А представление в конкурсную комиссию документов с подложными данными — это нарушение законодательства или нет?" — спросил гособвинитель Дмитрий Шохин свидетеля. И получил ответ: "По-видимому, да". Однако на уточняющий вопрос адвоката Генриха Падвы, были ли случаи, чтобы представляемые в комиссию документы были неправильно оформлены или подписаны, Максим Царьков сообщил, что не было. Прокурор Шохин пытался выяснить, каким образом готовились документы на конкурс, кто мог их подписывать или вносить изменения и каков был ход пакета документов от свидетеля дальше, но господин Царьков, сославшись на давность лет, отвечал, что не помнит подробностей. По его словам, готовые документы он передавал своему непосредственному начальнику Наталье Чернышовой или секретарю инвестиционного управления банка, хотя более детально сообщить, кому шли документы, не смог. На вопрос прокурора, откуда свидетель знает, что человек, которому он передавал пакет документов, был секретарем управления, свидетель объяснил свои показания логически: "Ну, если в комнате сидит женщина, а в смежном кабинете сидит руководитель, я предполагаю, что эта женщина — его секретарь". Плохо помнил свидетель Царьков и свое руководство: по его мнению, банком МЕНАТЕП в то время руководили господа Ходорковский и Лебедев. Платон Лебедев задал свидетелю наводящие вопросы: "А фамилии Монахов и Зурабов вам известны?" (Сергей Монахов и Александр Зурабов заняли должности соответственно председателя правления и президента МЕНАТЕПа в 1995 году после ухода с этих постов Михаила Ходорковского и Платона Лебедева.) Господин Царьков признался, что известны, но их должности он не помнит: "Думаю, они входили в руководство". "А я у вас с кем ассоциируюсь?"-- поинтересовался Платон Лебедев. "В моем представлении вы были президентом банка". В итоге адвокату Падве пришлось продемонстрировать забывчивому свидетелю материалы дела — протоколы собрания акционеров банка. "Значит, президентом банка был кто?" — спросил защитник с нажимом на последнее слово. "Написано 'Зурабов'",— ответил свидетель Царьков, заглядывая в документ. "А председателем правления?" — "Монахов".— "Вопросов больше нет",— адвокат удовлетворился услышанным.
На допрос господина Царькова у суда ушло полдня. Следующим свидетелем выступила Ирина Лебедева (судья поинтересовалась, не является ли свидетель родственницей Платона Лебедева, и получила отрицательный ответ). Госпожа Лебедева с 1990 года работала заместителем главного бухгалтера МФО МЕНАТЕП, а позже в 1995 году перешла в СП РТТ ("Рашн траст энд трэйд"), учрежденное МЕНАТЕПом. Ирина Лебедева сообщила, что вела бухгалтерский учет многих фирм, но что это были за организации и почему бухгалтерия МЕНАТЕПа вела их бухучет, объяснить затруднилась. При этом госпожа Лебедева по указанию своего вышестоящего руководства "по заведенной практике" числилась главным бухгалтером нескольких фирм, например "Джой", "Коралл", но зарплату, как она сообщила, получала только по основному месту работы — в МФО МЕНАТЕП, а потом в СП РТТ. Прокурор Дмитрий Шохин пытался выяснить, почему бухгалтер Лебедева работала в этих фирмах бесплатно, и в конце концов получил объяснение, что это был "заведенный порядок" и фактически это и была работа свидетеля Лебедевой в рамках своих обязанностей в МФО МЕНАТЕП. Свидетельница также сообщила, что знакома с одним из обвиняемых, бывшим гендиректором АОЗТ "Волна" Андреем Крайновым — с ним она вместе работала. Однако, по ее словам, он не занимал руководящую должность, был просто специалистом. На вопрос прокурора, откуда ей это известно, госпожа Лебедева терпеливо пояснила: "Я же была замглавного бухгалтера, мы же зарплату начисляем".
В МФО МЕНАТЕП и СП РТТ работал и следующий свидетель обвинения — Аркадий Захаров. По его словам, он учился с Андреем Крайновым еще в МГТУ имени Баумана, и он и пригласил его на работу. Он сообщил, что занимал разные должности, от специалиста до начальника одного из управлений, и при этом в разное время возглавлял по предложению руководства от одной до десяти компаний, которые, по его мнению, были аффилированными фирмами МФО МЕНАТЕП. В частности, фирм "Фермед" и "Химинвест", которые позже приобретали акции НИУИФ, в том числе у компании "Уоллтон". "Обычно причина покупки акций того или иного предприятия не объяснялась,— отметил свидетель,— но думаю, что институт интересовал именно своей недвижимостью на Ленинском проспекте". Господин Захаров возглавлял и АОЗТ "Маяк", которое позже стало соучредителем фирмы "Флора", участвовавшей в конкурсе по "Апатиту". "Если брать уставный капитал 'Флоры', то она не обладала возможностями инвестиционной деятельности",— признался свидетель. А на вопрос прокурора, как же он, гендиректор "Маяка" — владельца "Флоры", не знал о ее участии в конкурсе по акциям "Апатита", ответил: "Может быть, я и был неправ, но 'Флора' была очень маленькой фирмой, и поэтому я не особенно следил за ее деятельностью".
Ъ продолжит следить за процессом.
МАРИНА Ъ-ЛЕПИНА