An Ominous U. S. Model
Our post-9/11 policies invite Russia and others to rely on warfareЗловещая американская модель
Наша политика после событий 11 сентября побуждает Россию и другие страны использовать военную силу
JONATHAN CLARKE
ДЖОНАТАН КЛАРК
В дипломатических коридорах Восточного побережья США разгораются дебаты, в ходе которых критике подвергается то, что некоторые называют "замедленным путчем" российского президента Владимира Путина, направленным на разрушение хрупкой российской демократии. И президент Буш, и госсекретарь Колин Пауэлл выразили осторожное, но недвусмысленное осуждение. Что вполне справедливо.
Нет сомнения в том, что действия Путина свидетельствуют о возрождении традиционного российского самодержавного централизма, и это тревожит. В интересах США сдерживать любое ускорение этого процесса. Резкие слова здесь вряд ли помогут. А вот самоанализ подсказал бы США, как достичь желаемого. В конце концов, события в России происходят не в вакууме.
За последние несколько недель россияне стали жертвами терактов и понесли потери, по масштабу сопоставимые с трагедией 11 сентября. По большому счету перед двумя странами стоят похожие проблемы. Если бы российские лидеры взяли за образец реакцию США на события 11 сентября, то что бы они увидели? Скорее всего, два основных момента.
Во-первых, они отметили бы, что ответ американцев был практически исключительно военным. Другие инструменты американской политики — политические, экономические, социальные, а также союзники — остались на обочине. Все приоритетные задачи правительства были подчинены "войне с терроризмом". Такой подход — тотальная война по принципу "кто не с нами, тот против нас" — многое заимствует у крайне пессимистического неоконсервативного взгляда на мир, основанного на бескомпромиссном разделении его на два полюса — добра и зла.
Воспитанные на знании того, что либерально-демократические институты не сумели оказать сопротивления ни нацизму, ни советскому коммунизму, неоконсерваторы заявляют, что бессмысленно анализировать причины такого явления, как терроризм; единственное, что следует делать,— это стрелять первыми, а потом уже думать о возможных последствиях.
Результат такого подхода — крайняя неразборчивость в средствах, выбираемых для борьбы с терроризмом, который такие неоконсервативные организации, как недавно воссозданный комитет по существующей опасности, называют четвертой мировой войной. В соответствии с этой моделью все подавляет военная сила, а вкладу международного сообщества придается минимальное значение.
Разумеется, при таком подходе в руках главного исполнительного лица сосредоточивается все большая власть, огорченно отметили конгрессмены. Время покажет, насколько законен и эффективен такой способ борьбы с терроризмом. Но если США выберут этот путь — а не стоит забывать, что на протяжении последних 50 лет американское руководство прибегало к войне лишь в самых крайних случаях,— тогда другие страны, например Россия, смогут и будут следовать этому примеру.
Боевой клич разнесется по всему миру, и в нужное время в нужном месте те, кто стремится к войне, используют американскую модель. Факты не имеют значения. Теперь надежды на то, что Россия проявит сдержанность в Чечне, которые и прежде были призрачными, стали почти несбыточными. А американские призывы к поиску политического решения будут выглядеть лицемерными.
Во-вторых, россияне увидят, что в глазах американских политиков события 11 сентября оправдали достижение не связанных с ними политических целей, а именно вторжение в Ирак. Этот неоконсерваторский план в отношении Ирака, разработанный в середине 90-х годов, основывался на голубой мечте об установлении на всем Ближнем Востоке демократии американского образца. Эти возвышенные устремления, если бы их вынесли на обсуждение на национальном уровне, не выдержали бы критического анализа общественности, и неоконсерваторы это понимали. Отсюда и сбивающие с толку заявления об оружии массового поражения и связях Саддама Хусейна с террористами, которые делались, чтобы воспользоваться присутствием американских войск в Афганистане для войны в Ираке.
Кроме того, россияне могут утверждать, что они просто следуют примеру США, оправдывая борьбой с терроризмом реализацию давно вынашиваемых, хотя и никак с ним не связанных планов. В случае с неоконсерваторами это было вторжение в Ирак. А для Путина это возможность дать волю своим антидемократическим порывам.
Ничто из вышесказанного не оправдывает захват власти Путиным и не отменяет необходимости принятия Соединенными Штатами мер, которые могли бы способствовать изменению ситуации. Урок заключается в том, что действия Америки отбрасывают длинную тень. Если, как скажут многие, благодаря событиям 11 сентября проявились некоторые неприглядные стороны американской политики, то неудивительно, что подобные модели будут возникать и в других местах, например, в России.
Занимаясь этим жестоким делом — борьбой с террором, американские лидеры должны помнить о том, у Америки неизбежно появляются подражатели. Если наряду с использованием военного варианта США будут как можно более строго придерживаться кодекса международных отношений, который они создавали на протяжении последних 50 лет, тогда их примеру, скорее всего, последует весь мир. Но если выработку политического курса возьмут на себя усердные проповедники четвертой мировой войны и американская политика завязнет в военном тупике, такая идея распространится с непредсказуемыми последствиями.
Джонатан Кларк, научный сотрудник института Като (общественная некоммерческая исследовательская организация.— Ъ), автор книги "Америка в одиночестве: неоконсерваторы и мировой порядок".
Перевела АЛЕНА Ъ-МИКЛАШЕВСКАЯ