музыка барокко
На открытии фестиваля Early music местный Оркестр Екатерины Великой аккомпанировал знаменитому английскому контртенору Майклу Чансу. Разница их мастерства в исполнении старинной музыки и, видимо, понимании культуры западноевропейского барокко неприятно поразила ВЛАДИМИРА Ъ-РАННЕВА.
Странное дело: непревзойденно плохой оркестр играет в паре с непревзойденно хорошим певцом. И трудно понять привязанность худрука Оркестра Екатерины Великой Андрея Решетина к своим подопечным — аутсайдерам музыкантского цеха. Особенно если учесть, что сам он прекрасный барочный скрипач. Фестиваль, который трудами импортируемых мировых звезд стоит в шаге от членства в элитном клубе мирового движения early music, право, достоин лучшего "домашнего" оркестра. В первом отделении Концерт Бальдассаре Галуппи прозвучал вовсе без идеи, без барочного драйва, без осмысленных фразировок и артикуляции.
Даже как-то странно стало, что фестивалю Early music удалось уговорить Майкла Чанса петь вместе с таким оркестром. Всего несколько лет назад ангельский голос этого звездного соловья, который звучал едва ли не с каждого второго CD с барочными операми и ораториями, казался столь же недоступным и далеким от нашей сцены, как его голос от земной тверди. А теперь вот стоит и поет. И даже когда его слушаешь, готов простить тех, кто ему в данный момент бездарно аккомпанирует. Наваждение проходит, когда Чанс покидает сцену и первое отделение завершает скрипичный концерт Баха a-moll, сыгранный так же, как и Галуппи. Даже при том, что солистка Мария Крестинская подсобила слабому оркестровому звучанию своим академически грамотным, но бесхитростным лидерством.
Второе отделение представило публике открытие фестиваля: вместо заболевшей Эмми Киркби "Stabat Mater" Перголези пела в паре с Чансом молодая певица из Нижнего Новгорода Наталья Косолапова. Голос ее прекрасен, и на сцене какого-нибудь именитого оперного дома она могла бы сорвать свою заслуженную овацию. Но здесь, в лабиринте стилистических канонов и риторических интонационных формул барокко, ее сочное сопрано задавило всю тончайшую небесную чувственность молитвы Богоматери бренными страстями бесноватых оперных страдалиц. Говорят, сейчас Наталья еще учится, а уж когда выучится, то станет первой барочной певицей России. Может, и станет, но Эмма Киркби, которую она заменяла, славится именно что своим великолепным, эталонным исполнением "Stabat Mater" Перголези. В общем сенсации не случилось. Барокко — крепкий орешек. Научиться его понимать, его чувствовать, им жить — бесконечно длительный процесс, особенно в стране, генетически чуждой культуре прециозной чувственности. Дуэта Чанс--Косолапова вместо Чанс--Киркби просто не вышло. И дело здесь не в мастерстве пения, а в неуместной эклектике двух совершенно разных вокальных традиций.