концерт джаз
Классику гитары продемонстрировал в Колонном зале Дома союзов виртуоз Бирели Лагрен, продолжающий традицию цыганского джаза. Верность традициям оценивала МАЙЯ Ъ-СТРАВИНСКАЯ.
Цыганского колорита в игре Бирели Лагрена ровно столько, сколько осталось в этом французском джазисте, ныне живущем под Страсбургом, ромалской крови. Зато влияние на него Джанго Рейнхардта, легендарного гитариста, первого европейского джазового музыканта, которому удалось прославиться не только в Европе, но и покорить Новый Свет, очевидно. Можно даже сказать, Лагрен — его наследник по прямой. Свою карьеру еще десятилетним мальчиком Лагрен начал с того, что критики окрестили его новым Рейнхардтом. На сравнение наталкивало не только то, что оба цыгане. После дебютного выступления десятилетнего мальчика (которое состоялось не где-нибудь, а на джазовом фестивале в Монтре) стало ясно, что "юный Моцарт от джаза", как его поспешили окрестить, перенял манеру игры и стиль у джазмена 30-х годов. Ничего неожиданного не было в том, что свой первый альбом Лагрен назвал "Дорога к Джанго" (1980).
На этой дороге он, правда, не задержался. Молодого музыканта привлекли эксперименты в других направлениях и стилях. За свою жизнь он перепробовал в джазе почти все: окунулся во фьюжн и записал два "живых" альбома с культовым гитаристом Жако Пасториусом, играл на бас-гитаре, даже пел и сочинял. Но вернулся к "цыганскому джазу" и акустической гитаре.
В Москву Бирели Лагрен приехал с проектом "Gipsy project and friends", получившим во Франции огромное признание и множество наград. Вышедшие вместе с ним контрабасист Диего Имберт, саксофонист Франк Рольф и гитарист Хомо Винтерштайн вели себя подчеркнуто деловито и безо всякой цыганщины. Ничего лишнего: контрабас, саксофон и две гитары. Точно как предупреждал гитарист на пресс-конференции перед выступлением: "Помню, отец впал в депрессию и решил стать странствующим музыкантом, как наши предки. Купил кибитку, и мы отправились кочевать. Только возвращения к корням не случилось. Может быть, кибитка была слишком современная и комфортабельная".
Если в первой части концерта публика наслаждалась качественным французским джазом и присматривалась к виртуозу, то с началом второго отделения все внимание было приковано исключительно к Бирели Лагрену. Известный своими соло-выступлениями (на одном венском концерте Лагрен играл без перерыва десять часов) гитарист не разочаровал московских поклонников джаза. Он смешивает традиционный и современный джаз, с захватывающей скоростью сочетает довольно резкую манеру боя и мелодичные переливы тем. Раза три гитарист, подкручивая колки на грифе, медитативно извлекал меняющийся звук поочередно из каждой струны и этой сыгранной настройкой совершенно заворожил слушателей. Ожидаемой частью публики цыганской разудалости, понятное дело, не было, но к концу выступления музыканты развеселились и позволили себе шутливые цитаты из Верди и рок-классики.
В сущности, французский гитарист привез в Москву и виртуозно сыграл этакий общеевропейский традиционный джаз с единой системой ассоциаций и цыганским колоритом, который на самом деле уже совершенно растворился в европейской джазовой культуре. То, что это джаз цыганский, русская публика, пожалуй, согласилась признать только после сыгранного на бис "Les Yeux Noirs", они же "Очи черные", в потрясающей джазовой аранжировке Рейнхардта.