Если не знать, что новый роман Владимира Сорокина "Путь Бро" связан с его предыдущей книгой "Лед", то от запрятанного в тексте стилевого перепада вполне можно испытать фирменный сорокинский шок. Как, например, это было в рассказах, где бодрое советское повествование перерастало во что-то запредельное. Или в "Романе", где плавное течение привычной русской классической прозы вдруг резко прерывал стук топора и читатель в ужасе и слезах понимал, что здесь порубили не только невинных героев, но замахнулись и на сам романный жанр. Новый роман тоже обрывает традиционное жизнеописание героя, барчука Сашеньки Снегирева. Только читатель умиротворенно погружается в усадебный мир, смотрит на революционные события детскими глазами (герой заболел и трогательно "проспал революцию") и уже приготовляется было и дальше следить за взрослением героя, как выясняется, что Сашенька — вовсе не "герой нашего романа", а тот самый старик Бро, основатель Братства Света из непонятного и словно рассчитанного на каких-то "сверхчитателей" романа "Лед". А значит, не будет никакой "обыкновенной истории" с героем, в котором отражается век и которого автору в финале некуда девать. "Путь Бро" был задан еще в 2002 году, когда был опубликован "Лед": "белобрысый парень с голубыми глазами", отправившийся в экспедицию к месту падения Тунгусского метеорита, первым нашел громадную глыбу льда, ударился об нее и, с тех пор "заговорив сердцем", посвятил себя поискам братьев, призванных "вернуться в Вечность". Дальше последуют будни братства: заготовки ледяных глыб, поездки по стране и бесконечный "кастинг" белокурых и голубоглазых. И умрет герой вовсе не от писательской скуки и не потому, что он лишний, а просто потому, что выполнит свой долг.
В новом романе Владимир Сорокин уже не устраивает бурных литературных игрищ, как это было в "Голубом сале", где пародийной переработке подвергались и тексты, и сами классики (по страницам бегала безумная Ахматова с шайкой уважаемых поэтов, а Достоевского с Толстым вообще безжалостно клонировали, чтобы те и после смерти трудились над обогащением русской словесности). Владимир Сорокин берется побить все рекорды: удержать внимание читателя без традиционных подручных средств.Писатель отказывается от самого святого, необходимого для отправившегося в долгий путь романиста,— от любовной интриги. Герои эпопеи, раздевшись, ложатся вместе, чтобы познать друг друга сердцем. Этого не может понять даже советская мораль, принимающая духовные поиски за шпионаж. То же самое и с языком: писатели, создающие собственные оригинальные миры, обычно сулят нам и бесконечное стилистическое разнообразие. Новый же язык сорокинского братства — это всего 23 слова. Ими и обходятся. А как же отрицательные герои, про которых зачастую и читать интереснее, чем про положительных? От этих бесконечных возможностей писатель тоже отказывается. Нехорошие у него — это просто "мясные машины", отвратительные и примитивные ("комфорт, семья, деньги, личное счастье"). Их большинство, но разнообразия от них не жди. В то же время писатель подбадривает читателей, уверяя их, что они смогут постигнуть "ледяную" мудрость его романов, как смогли приобщиться к ударам молота самые разные герои: бывшие матросы, чекисты, красные командиры из "Пути Бро", студенты, бизнесмены и проститутки из "Льда". Правда, такие выходы в открытый космос предполагают еще и возвращение — Владимир Сорокин пообещал и третью, заключительную часть эпопеи. Но к тому времени как он вернется, не встретят ли его исключительно мясные машинные читательские массы?
Владимир Сорокин. Путь Бро. М.: Захаров, 2004