|
Голос не тетка |
 |
| Фото: ВАСИЛИЙ ШАПОШНИКОВ, "Ъ" |
| После Центра оперного пения Галины Вишневской молодые певцы высоко держат голову |
Бдительное око советских властей в самые мрачные времена относительно спокойно смотрело на то, что музыканты, певцы, танцоры имели прямо-таки соблазнительные возможности по части выезда в капстраны. Что уж говорить о текущих временах, когда для тех же отечественных оперных певцов карьера на Западе превратилась в мечту, которая манит именно своей осуществимостью. Ведь правда — сейчас певцов из России на заграничных сценах десятки и десятки. Ими интересуются, их расхваливают, их вводят в моду.
Когда-то, скажем, для американцев словосочетание "русский вокалист" ассоциировалось с довольно узким набором звезд советского происхождения, все-таки пробравшихся в мировой оперный истеблишмент. Сейчас число этих пробравшихся все растет и растет. Уже второе поколение постсоветских оперных артистов, которым сейчас 25-30, начинает привлекать внимание заграницы (в лице театрально-концертных агентств). Голосистые юноши и девушки, которыми наша земля, без сомнения, богата, об этом осведомлены и пытаются сделать правильные выводы.
Дмитрий Вдовин, руководитель вокального отделения Гнесинского училища: Я сам каждый раз удивляюсь, принимая ежегодно экзамены на своем отделении: конкурс просто страшный! Естественно, все хотят стать Доминго. А проблема в том, что всем кажется, будто петь очень просто. При виде напряженнейшего лица пианиста или скрипача у людей не возникает сомнений в сложности этого дела. А петь — ну запел, чего лучше. Тогда как работа эта страшная, требующая жуткого самоотречения. Не понимают! А когда понимают, уже поздно.
 |
| Фото: НАТАЛЬЯ РАЗИНА |
| Анна Нетребко стала суперзвездой благодаря личным усилиям Валерия Гергиева |
Джордж Дарден, концертмейстер "Метрополитен-опера" (Нью-Йорк): Я один из тех людей, кто поддерживает в Мет русских певцов. Я привык с ними работать — работал практически со всеми, кто у нас выступал. У русских есть свои специфические проблемы, особенно, к примеру, проблемы с французским и итальянским языком (произношением, языковым стилем). От американских артистов русских певцов отличает особая старательность, рвение. Этому научить нельзя. У большинства американцев такого настроя нет — душа не поет. Русские певцы "горят", им все интересно. А в Америке певцов все время надо разогревать. Для меня это как подтверждение слов "умом Россию не понять".
Впрочем, языковые проблемы — только пример. Наша вокальная школа чаще всего вообще имеет довольно странные представления о том, что такое европейские, в частности, стандарты. Не то чтобы эти стандарты сами по себе были чем-то объективно восхитительным, но они — правила игры, которые конкурентоспособный артист обязан знать. Наш гипотетический гадкий утенок, конечно, их выучит (и даже в совершенстве), но ему будет к тому моменту уже 40. И это только у нас певца в таком возрасте зовут молодым артистом, а на гипотетической европейской сцене к этому моменту его, скорее всего, будут потихоньку теснить 29-32-летние — не то чтобы сильно, но будут.
Безусловно, в Европе и Америке вокальное образование всюду разное: где-то лучше, где-то хуже. Но зато там есть одна очень полезная вещь, которая способна компенсировать недостатки любого образования, в том числе и нашего,— так называемые молодежные программы, существующие при каждом крупном оперном театре. В принципе ничего особенного, это просто группы молодых стажеров. Но, как правило, их здорово муштруют, этих стажеров, причем это не абстрактные гаммы да вокализы. С молодыми певцами занимаются педагоги (их принято называть coach — коуч, тренер то есть), которые прицельно их натаскивают на конкретный репертуар, выправляют стилистику, произношение, актерское мастерство — словом, преподают уйму нужных вещей, без которых серьезная работа на оперной сцене куда труднее. Как правило, эти коучи — люди, у которых за плечами солидный опыт и знакомство с традициями данного театра.
 |
| Фото: ЮРИЙ МАРТЬЯНОВ, "Ъ" |
| Родиона Погосова четыре дня прослушивали в "Метрополитен-опера", чтобы взять в молодежную программу |
Так как же все-таки пробираются на европейские и американские сцены наши артисты? Некоторые — самым традиционным путем: через международные конкурсы. Этот путь не только самый верный, но и самый короткий, поскольку вокруг действительно престижных конкурсов вьется немало импресарио, директоров, менеджеров, у которых наметан глаз на новые таланты и набита рука на их продвижении. Тут, конечно, не обходится без своих оборотных сторон. Чем престижнее конкурс, тем сложнее на него попасть и тем придирчивее и недоверчивее импресарио — малейший сбой от волнения или усталости может испортить впечатление от самого хорошего голоса. И придирчивых слушателей можно понять, ведь именно в голос они собираются инвестировать деньги. И немалые.
Есть и у нас что-то похожее на упомянутые молодежные программы — правда, только в Петербурге. Речь об Академии молодых певцов при Мариинском театре, которой руководит сестра знаменитого дирижера Лариса Гергиева. Конечно, в первую очередь эта академия пестует будущих членов труппы. Но мариинская труппа — вещь сама по себе статусная. Солист Мариинки — это титул, весьма достойный и на европейский слух. Кроме того, у театра неплохие международные связи, и кое-какие заграничные импресарио внимательно приглядываются к тому, что происходит и в мариинской труппе, и даже в Академии молодых певцов.
Шеф Мариинки Валерий Гергиев — человек и вовсе пробивных способностей, не говоря уже о значительном авторитете, которым он пользуется на Западе. Поэтому его покровительство по отношению к какому-нибудь певцу или певице тоже может круто изменить карьеру последнего или последней. Пример — ставшая суперзвездой Анна Нетребко, для международной раскрутки которой маэстро Гергиев приложил немало усилий.
Но это в Петербурге. В Большом театре кадровая политика строится по-другому, и никакого аналога питерской академии при главной оперной сцене страны нет. Но есть независимые учреждения, которые стараются выполнять сходную функцию стартовой площадки для талантливых певцов.
Например, недавно возникший Центр оперного пения Галины Вишневской вроде бы такие задачи перед собой и ставит. Как показывают недавно прошедшие выпускные спектакли первых студентов центра, решаются эти задачи неплохо. Правда, вопросами трудоустройства тех же выпускников центр Галины Вишневской занимается меньше. Даже трудоустройством здесь, в Москве, а уж о натиске на Запад и речи нет.
Есть проект, который прекрасно себя зарекомендовал, в частности, именно по части трудоустройства и карьеры. Это Международная школа вокального мастерства, организованная несколькими выдающимися вокальными педагогами во главе с Дмитрием Вдовиным. Собственно говоря, это даже не школа, а скорее ежегодный цикл мастер-классов и уроков, проводимых специально приглашенными заграничными мэтрами. Мэтры, точнее, педагоги, певцы и концертмейстеры крупных театров дают съезжающейся со всей страны молодежи немалую толику того самого опыта, который в наших музыкальных опытах не почерпнешь.
Для многих Международная школа вокального мастерства в последние годы стала удобным трамплином для начала карьеры на Западе. Баритон Родион Погосов подписал контракт с "Метрополитен-опера" и дебютирует в предстоящем сезоне; там же с успехом начинает карьеру сопрано Любовь Петрова; Екатерина Сюрина, тоже сопрано, блистает в венской "Штаатсопер"; тенор Дмитрий Корчак, ставший уже известным солистом "Новой оперы", с успехом выступает в Германии; тенор Максим Миронов из московской "Геликон-оперы" совершил прыжок прямо в труппу парижского Театра Елисейских Полей. И у всех успех начался именно со школы.
"Нью-йоркские музыканты давали мастер-классы, где рассказывали уникальные вещи об оперной стилистке: о традициях немецкой Lied, итальянской романтической школе, веризме, вагнеровском стиле,— рассказывает Родион Погосов, солист 'Метрополитен-опера', в 2000 году студент школы вокального мастерства.— На одном из этих мастер-классов меня услышала Ленор Розенберг, администратор по кастингу 'Метрополитен-опера'. И мне посчастливилось попасть в число тех, кого она заметила и пригласила для прослушивания в Нью-Йорк. Там уж нас прослушивали почти четверо суток все — от простых вокальных тренеров до генерального менеджера и самого Джеймса Левайна. По итогам меня взяли в молодежную программу театра, по которой я и стажировался три года. Хотя партии давали второстепенные, все-таки работать и выступать приходилось бок о бок с самыми настоящими звездами. И кроме того, у меня уже появилась в то время и возможность выступать с сольными концертами в 'Карнеги-холл'".
Конечно, такие успехи выпадают не всем. Тем не менее в Москве школа пока остается единственным легкодоступным мостиком между российскими музыкальными вузами и если не западными сценами, так хотя бы западным исполнительским опытом. Это не считая разрозненных мастер-классов, которые изредка дают в консерватории приезжающие певцы. Справедливость требует признать, что только в той же Международной школе вокального мастерства певцам пытаются привить и многие практические навыки — скажем, сметливость в обращении с агентами. А это целая наука, крайне необходимая певцу, который собирается вести на Западе активную деятельность.
Дайана Зола, директор молодежной программы Хьюстонской оперы: В России певцов очень много, но только единицы могут рассчитывать на поездки в Европу, чтобы узнать об особенностях европейского мастерства. Но очень важно и другое. Помимо необходимых навыков мастерства певцы в России в силу своей неосведомленности часто бывают просто не готовы к тому, чтобы их продвигали на Западе. И эта школа еще и готовит молодых артистов к тому, чтобы правильно вести себя в сфере менеджмента. Как раз об этике поведения с агентами мы говорили на моей встрече с молодыми певцами.
Однако все эти полезные уроки на самом деле только подчеркивают главный недостаток отечественной музыкальной жизни — малую эффективность существующего менеджмента в области академической музыки. До тех пор пока эта ситуация будет сохраняться, пока не объявятся оборотистые и грамотные импресарио, всякий одаренный певец будет по старинке мечтать только о том, чтобы уехать туда, где эта одаренность позволит ему не умереть с голоду.
СЕРГЕЙ ХОДНЕВ