Король Иордании АБДАЛЛА II, готовящийся на следующей неделе посетить Россию, ожидает, что его визит "пройдет в расслабленной обстановке в резиденции Владимира Путина на Черном море". Монарх сказал это в интервью корреспонденту Ъ МИХАИЛУ Ъ-ЗЫГАРЮ, который вместе с группой российских журналистов был приглашен в королевский дворец.
— Каковы цели вашего визита в Россию, уже шестого по счету за время вашего правления?
— Отношения между Россией и Иорданией невероятно хорошие. Мы понимаем важную роль России и в Европе, и на Ближнем Востоке, и именно поэтому каждый год я приезжаю с визитами в вашу страну. Меня связывает крепкая дружба с президентом Путиным. Нынешний визит является неофициальным, и я очень рад тому, что он пройдет в расслабленной обстановке в резиденции Владимира Путина на Черном море. В повестку дня наших переговоров войдут израильско-палестинская проблема, Ирак, а также проблема международного терроризма, так как она стоит и перед Россией, и перед Иорданией. Мы поговорим о том, как мы можем помочь друг другу в решении этой проблемы и как Иордания может отвратить от России эту угрозу. Кроме того, у нас практически нет экономических связей, мы обеспокоены этим и будем обсуждать увеличение российских инвестиций в Иорданию. Кроме того, Россия заинтересована в некоторых больших проектах, прежде всего газопроводах и нефтепроводах, которые могут быть построены из Ирака в Иорданию.
— Когда мы ехали в Иорданию, в аэропорту встретили группу представителей Российского космического агентства. О чем это может говорить? Неужели Иордания хочет отправить своего человека в космос?
— Я, честно говоря, впервые слышу об этом. Может быть, Амман был для этих космонавтов не конечным пунктом назначения? Спасибо за этот вопрос. Я обязательно выясню.
— Вы были одним из немногих арабских лидеров, которые довольно благоприятно отнеслись к инициативе Джорджа Буша "Большой Ближний Восток". Что вы думаете об этой попытке демократизировать ваш регион?
— На самом деле я очень ценю российскую позицию по этому вопросу. Ведь российское правительство понимает, что любые реформы должны идти изнутри. Москва против идеи насильного навязывания демократии извне. Хотя очень важно то, что президент Буш, создав атмосферу, при которой может показаться, что демократию можно навязать, заставил людей думать об этой проблеме. Еще шесть месяцев назад ни один ближневосточный лидер не думал, что ему придется реформировать свой режим. Сейчас всем приходится об этом думать самостоятельно. Если эту дверь однажды открыть, ее уже невозможно будет закрыть. Америка тоже прекрасно понимает, что угроза давления пугает людей. Мы в Иордании готовы проводить реформы и не собираемся использовать окружающий нас политический кризис в Палестине и в Ираке как предлог для того, чтобы не двигаться вперед. Хотя многие наши соседи делают именно так. Многие страны Ближнего Востока если будут тянуть с демократизацией, потеряют очень многое. Я все время советую своим коллегам: они обязаны двигаться в этом направлении — это единственный путь развития.
— Вы не раз очень резко высказывались о Ясире Арафате. Считаете ли вы, что этот человек должен уйти или он может остаться во главе Палестинской автономии, но проводить реформы?
— Ясир Арафат должен определиться в своем отношении и к палестинскому народу, и к своему правительству, и к мирному процессу в целом. Я не хочу принимать чью-либо сторону, но, понимаете, сейчас израильтяне говорят, что у них нет партнера для мирного процесса. А в это время внутри палестинской администрации идет постоянная борьба между Мохаммедом Дахланом (бывший глава службы безопасности сектора Газа, авторитетный клановый лидер.—Ъ), Абу Мазеном (член исполкома ООП, бывший премьер Палестинской автономии.—Ъ), Абу Алой (псевдоним Ахмеда Куреи, нынешнего премьера автономии.—Ъ), и эта борьба может стоить палестинцам будущего. Чем дольше продолжается эта борьба за власть, тем больше палестинцев гибнет. Пока палестинское руководство не создаст собственную стратегию, пока оно само не организуется и не решит, чего оно хочет, израильтяне будут говорить, что палестинцы не хотят мира.
— Не так давно вы заявили о том, что Иордания может послать свои войска в Ирак. Зачем?
— Вообще-то я не считаю, что Иордания — это как раз та страна, которая должна посылать войска в Ирак. Ведь мы, а также Турция, Сирия, Иран, Кувейт и Саудовская Аравия — соседи Ирака, а поэтому у нас есть там свои интересы. Мы не совсем те люди, которые должны вмешиваться в этот конфликт. Но с другой стороны, мы и так уже работаем в Ираке, у нас там есть свои госпитали, наши войска находятся и в Афганистане, и во многих миссиях ООН по всему миру, и я готов послать своих солдат, при условии что иракское правительство попросит меня об этом. Мы не боимся взять на себя ответственность, в отличие от всех остальных арабских стран. Но я, честно говоря, не думаю, что иракское правительство нас в ближайшее время об этом попросит. Вы понимаете, что нынешнее иракское правительство обязательно нужно поддерживать, и мы будем это делать. Будем реалистами: это всего лишь временное правительство, и пока что в Ираке был сделан только один шаг к демократии. Это далеко не идеальный шаг. Он был бы идеальным, если бы власть в Ираке получил иракский народ. Однако сейчас, если это правительство не будет успешным, если оно не принесет стране стабильности, есть только одна альтернатива: это хаос в стране.
— Иордания в последнее время играет довольно важную роль во внутриполитических делах Ирака. Так, например, последние месяцы Иордания особо резко выступает против известного политика Ахмада Чалаби, бывшего ставленника США. Не возникнут ли из-за этого проблемы между Амманом, Багдадом и Вашингтоном?
— Это Чалаби хочет сделать из этого политическую проблему. На самом деле он давно разыскивается за мошенничество и в Иордании, и в Ливане, и даже в Швейцарии. Он украл деньги вовсе не у иорданского правительства, а у иорданского народа, и даже Пентагон уже понимает, что он вор. И если раньше он дурачил иорданский народ, то сейчас он также обходится и с США. Будет очень плохо, если этот человек продолжит участвовать в иракской политике, потому что от него происходит только нестабильность. Так что не существует никакой проблемы между Ираком и Иорданией. Есть только проблема между господином Чалаби и иорданским правосудием.
— В Иордании сейчас живет один потенциально очень важный иракский политик. Я имею в виду дочь Саддама Хусейна Рагад, которая недавно объявила о своем желании заняться политикой и даже баллотироваться в президенты Ирака.
— Она приехала к нам по гуманитарным причинам, а не как политик. Еще покойный король (отец Абдаллы II Хусейн.—Ъ) десять лет назад предоставлял ей убежище от Саддама Хусейна, и поэтому сейчас, когда она приехала к нам с детьми, мы не могли ей отказать. Она получила убежище не как политик, и, кстати, она в последнее время несколько раз связывалась с нами и заявляла, что все сообщения, которые делают зарубежные СМИ от ее имени, ложь. Она все отрицает и говорит, что СМИ просто вкладывают в ее уста те слова, которых она никогда не говорила. Она совершенно не собирается заниматься политикой.