Алина Пинская когда-то сама хотела стать художником, но, получив образование искусствоведа и поработав по специальности, в 2017 году открыла свою галерею «Палисандр», которая стала известна выставками коллекционного дизайна, хоть работала еще и с современным искусством. В прошлом году галерея пережила трансформацию, получив имя основательницы, а также переезд в центр города — теперь она располагается в доходном доме Исакова на Пречистенке. На каждое открытие здесь собирается вся светская и культурная Москва, включая директоров главных государственных и частных музеев, фондов. Галерея Алины Пинской эксклюзивно представляет Игоря Шелковского, Михаила Чернышова, Евгения Музалевского, а также работает с Франциско Инфанте-Араной, Владимиром Андреенковым, Александром Юликовым, Евгением Дыбским, Тимом Парщиковым, Дуней Захаровой.
Алина Пинская, основатель Alina Pinsky Gallery
Фото: Саша Мунаев
Алина Пинская, основатель Alina Pinsky Gallery
Фото: Саша Мунаев
—Смена названия галереи была отчасти продиктована желанием показать, что вы занимаетесь искусством на равных с коллекционным дизайном. Стало ли после этого у галереи больше клиентов, интересующихся искусством?
—Если бы все было так просто. У меня не было желания называть галерею своим именем с самого начала, так как хотелось подкрепить такое какими-то успехами. Но после трех лет работы переименование стало логичным моментом развития и совпало с переездом из лофта на Рочдельской в пространство на Пречистенке. Все, кто покупал у нас сначала, остались. И конечно, 2020 год, с ребрендингом и новым пространством, дал нам порцию энергии и внимания со стороны аудитории.
—В новой галерее с белыми стенами с искусством, конечно, работать проще, чем в лофте. Пространство теперь напоминает образцовые европейские или нью-йоркские галереи Верхнего Ист-Сайда.
—Да. В лофте было удобно демонстрировать дизайн и скульптуры, но живопись смотрелась не так выигрышно.
—Если говорить о выставочной программе, то в какой пропорции сейчас находятся коллекционный дизайн и искусство?
—Галерея — это такая институция, в которой сам все решаешь, поэтому ответы на некоторые вопросы приходят интуитивно. Так что точно пропорции определить сложно. Вот, к примеру, проект, посвященный коллекционному дизайну, планируется на следующий год, но до него мы сделали несколько больших выставок художникам. Есть ощущение необходимости сделать конкретную выставку, мы ощущениям доверяем, и публика такое благосклонно принимает.
Экспозиция выставки «Михаил Чернышов: One Man Show»
Фото: Alina Pinsky Gallery
Экспозиция выставки «Михаил Чернышов: One Man Show»
Фото: Alina Pinsky Gallery
Спасибо дизайну, он нам фактически прорубил окно в галерейный мир. Несмотря на то что мы заявляли себя как галерею с двойной специализацией, именно дизайн привлек к нам внимание профессиональной прессы. Когда мы открылись, казалось, что у всех приходивших к нам в глазах был восторг: наконец то, о чем так много писали в российских и международных журналах по дизайну, можно было увидеть в Москве. В тот момент и дизайнеры стали смелее предлагать подобные объекты в интерьеры клиентам.
Интересно, что на заре нашей деятельности в коллекции было несколько итальянских вещей середины ХХ века, с летящими линиями. Мне они нравились, но я не могу сказать, что это главные предметы для меня в дизайне. Помимо них были и объекты послевоенных французских дизайнеров, относящиеся к так называемому грубому, скромному модернизму. Они уходили сразу, в отличие от тех изящных итальянцев, некоторые из которых задержались в галерее до сих пор. Зато теперь каждая вторая светская дама знает, кто такой Жан Пруве, и посетила выставку, посвященную Шарлотте Перриан в парижском Фонде Louis Vuitton. Когда в пуле галереи появились такие серьезные художники, мастодонты, как Игорь Шелковский, стало понятно, что пора скорректировать курс, чтобы зарекомендовать себя и в искусстве.
—Многим зачастую проще купить новый диван за $50 тыс., чем работу современного художника за тысячу. Как вы боретесь с этим? Как назначаете цены на совсем молодых художников?
—Ну неужели двухметровый холст не может стоить как две сумки Bottega Veneta? Конечно, все зависит от вкуса и погруженности клиента в искусство, с этим приходится постоянно, долго работать. Есть и более «сложные» ситуации, когда люди сами берутся за кисть: к примеру, жена отвечает за ремонт и видит, что «пятна не хватает». Прошлась по галереям — все пятна задорого. И решила сделать сама. Такое встречается.
Франциско Инфанте-Арана и Нонна Горюнова, «Артефакты»
Фото: Alina Pinsky Gallery
Франциско Инфанте-Арана и Нонна Горюнова, «Артефакты»
Фото: Alina Pinsky Gallery
Если на Западе у состоятельных (и не только) людей есть определенный годовой бюджет на покупку искусства, есть привычка его покупать, то в России такого пока нет. Нужно искусство для этого делать модным, делать так, чтобы оно становилось неотъемлемой частью жизни. У нас все до сих пор испытывают на себе влияние традиций СССР, стремятся к потреблению люкса, а не арта.
—Когда это сможет измениться?
—Думаю, надеюсь, лет через пять. Цены же на художника назначает рынок.
—По какому принципу вы отбираете молодых художников?
—Главное — отзывается их искусство в тебе или нет. Еще важный момент: я должна понимать, что смогу с их работами сделать, смогу ли привлечь к ним внимание. Всегда лучше получается продавать то, что нравится.
—Насколько важна их карьера, образование?
—Формально это важно, но более ценным является внутренняя мотивация художника, его постоянное саморазвитие. Важно, чтобы он читал, смотрел по сторонам, а не просто сетовал на жизнь, как это часто бывает.
—Галерея ведет активную издательскую деятельность, к каждой выставке выпускаются книги, каталоги. Насколько это важно в нашу, уже во многом цифровую, эпоху?
Экспозиция выставки «Михаил Чернышов: One Man Show»
Фото: Alina Pinsky Gallery
Экспозиция выставки «Михаил Чернышов: One Man Show»
Фото: Alina Pinsky Gallery
—Люди обожают книги. Им нравится перелистывать страницы, смотреть красивые изображения. Возможно, длинные тексты уже не очень читают, их можно сделать и покороче. Но книга, как материальное свидетельство выставки, пока точно останется.
—Есть разные форматы галерейных открытий: куда-то приходит огромное количество людей, где-то все очень тихо, спокойно, малолюдно, только для своих. В новом пространстве галереи Alina Pinsky на вернисажах играет музыка, приглашенные не стесняются — порой даже очень активно — танцевать. Вы сознательно ввели такой формат яркого, шумного праздника на фоне музейного искусства?
—Хочется, чтобы люди были счастливы. Галерея помимо искусства продает счастье. Поэтому открытия, вернисажи должны становиться праздником. Если хочется посмотреть выставку в спокойной обстановке, можно прийти на следующий день.