Событие недели — "Тайное очарование порока" (Entre tinieblas, 1983) — ранний, легкомысленный, свободно и безумно развивающийся шаловливый фильм Педро Альмодовара, еще не относящегося к себе слишком серьезно, еще упоенного стихией секса и кокаина, разгулявшейся в Испании после смерти Франко (31 июля, ТВЦ, 0.05 *****). Почему-то принято считать, что только в своем последнем фильме "Дурное воспитание" (2004) Альмодовар наконец собрался с духом и высказал в лицо пораженной заразой педофилии католической церкви все, что он о ней думает. Но уже в "Тайном очаровании" действие разворачивалось, мягко говоря, в не совсем обычном женском монастыре, а угнездившиеся под его сводами пороки напоминали эротические фантазии сюрреалистов. В монастыре находила убежище молодая исполнительница болеро, на глазах у которой погиб от передозировки принесенного ею героина друг. Запаниковав, Иоланда вспоминает, что некогда в любви к ее искусству объяснялась настоятельница монастыря — там всегда готова для нее скромная келья. Монастырь оказывается почти что райским уголком среди жестокого мира: одна из сестер воспитывает домашнего тигра, вторая шьет модные наряды для Девы Марии, третья тем более не скучает — ее регулярно навещают галлюцинации, четвертая строчит под вульгарным псевдонимом порнороманы, а сама влюбившаяся в певицу мать-настоятельница качается с ней на волнах героина и намеревается ради спасения монастыря из долговой ямы наладить собственный наркотрафик между Таиландом и Испанией. Провокатор Альмодовар явил в этом фильме редкий дар смягчать, одомашнивать, делать уютными, легкомысленными такие мрачноватые темы, как героиновая наркомания. Его монахини — младшие сестры героинь Бунюэля, например, монахини Виридианы, чистившей яблоки ножом в форме распятия. Альмодовар походя коснулся темы католицизма, чувственной стороны католической эстетики и устремился дальше, чтобы вернуться в монастырские стены лишь 20 лет спустя. "Аламобэй" (Alamo Bay, 1985) — почти раритетный фильм Луи Маля, поставленный одним из отцов "новой волны" в США, куда режиссер удалился, обиженный травлей, которую развернула прогрессивная французская общественность, углядевшая в его шедевре "Лакомб Люсьен" (Lacombe Lucien, 1974) реабилитацию коллаборационизма (3 августа, "Культура", 21.55 ****). Льстить Америке Маль не стал: в те годы у иностранных режиссеров в Голливуде еще была возможность сохранять свою творческую индивидуальность. "Аламобэй" — фильм о повседневном, вялотекущем, время от времени с угрюмой неизбежностью приводящего к кровавым кульминациям расизме глубинной Америки, конкретно — рыбацкого городка в южном Техасе. Но Маль говорит о расизме без манихейства "прогрессивного" Голливуда, без истерики: он слишком человечен, чтобы понять не только жертву, но и в общем-то невольного палача. Он всматривается в реальность, а не судит ее, в отличие от большинства авторов политических фильмов. Жертвы в "Аламобэе" — вьетнамцы, хлынувшие в США после падения Сайгона в 1975 году. Для корневой Америки они все косоглазые коммуняки, хотя именно от коммунистов бежали. Новые иммигранты — всплеск конкуренции: ради выживания они нарушают все возможные правила рыболовства, нормы вылова креветок для них пустой звук. Естественно, между янки и вьетнамцами возникают, несмотря на все предрассудки, человеческие связи вплоть до пылких романов. Естественно, в какой-то момент появляются крепкие мужички в белых балахонах Ку-клукс-клана и с винтовками в багажниках. Естественно, ружья неизбежно выстрелят, и на одну ночь Аламобэй станет полем гражданской войны. Физически ощущаешь, что Маль не притворяется: он действительно искренне скорбит о пролитой крови, пусть даже и крови расиста, готового убивать. К сожалению, основная масса политических фильмов в мире сняты так, как Роджер Дональдсон снял свои "Тринадцать дней" (Thirteen Days, 2000) (1 августа, РТР, 0.35 **). Имеются в виду 13 дней Карибского кризиса 1962 года, когда США и СССР балансировали на грани ядерной дуэли из-за Кубы, сменившей ориентацию на просоветскую. Не фильм, а торопливое перечисление происходившего в те дни: совещаний у Кеннеди, споров между "ястребами" и "голубями", визуальных контактов между американскими и советскими военными, лишь чудом не переходящих в первый акт мировой бойни. Мораль фильма столь же корректна, сколь и бессмысленна: к счастью, и мы, и они оказались вменяемыми парнями и не довели дела до греха. Еще один раритет — "Женские грезы" (Kvinnodrom, 1955) Ингмара Бергмана (1 августа, "Культура", 22.40 ****). Фильм ранний, но уже демонстрирующий виртуозное умение Бергмана создавать парные и групповые женские портреты, насыщать почти невыносимой страстностью истории, в которых вроде бы ничего трагического не происходит. 30-летняя редактор модного журнала и 20-летняя модель едут на фотосессию в Гетеборг. Каждая из них встречает мужчину, роман с которым кажется неизбежным. Свидания прерывают две другие женщины. Но вряд ли бы они увенчались банальной кульминацией: как всегда, у Бергмана жажда соблазна вступает в неразрешимое противоречие с чувством собственного достоинства. Для ценителей французской жанровой традиции — "Карамболь" (Carambolage, 1963) прочно забытого режиссера Марселя Блюваля, в которой комическая неразбериха сводит отличных актеров Жан-Клода Бриали, Мишеля Серро и Луи де Фюнеса (31 июля, РТР, 3.15 **). Де Фюнес как де Фюнес — суетящийся, как заводной веник, директор туристического агентства, которого залезший по уши в долги будущий зятек пытается порешить. Но этот актер обладал такой почти мазохистски самоотверженной энергией, что любой самый дурацкий фильм с его участием — урок высокого актерского мастерства.
Телекино с 31 июля по 5 августа
Событие недели — "Тайное очарование порока" (Entre tinieblas, 1983) —
Событие недели — "Тайное очарование порока" (Entre tinieblas, 1983) — ранний, легкомысленный, свободно и безумно развивающийся шаловливый фильм Педро Альмодовара, еще не относящегося к себе слишком серьезно, еще упоенного стихией секса и кокаина, разгулявшейся в Испании после смерти Франко (31 июля, ТВЦ, 0.05 *****). Почему-то принято считать, что только в своем последнем фильме "Дурное воспитание" (2004) Альмодовар наконец собрался с духом и высказал в лицо пораженной заразой педофилии католической церкви все, что он о ней думает. Но уже в "Тайном очаровании" действие разворачивалось, мягко говоря, в не совсем обычном женском монастыре, а угнездившиеся под его сводами пороки напоминали эротические фантазии сюрреалистов. В монастыре находила убежище молодая исполнительница болеро, на глазах у которой погиб от передозировки принесенного ею героина друг. Запаниковав, Иоланда вспоминает, что некогда в любви к ее искусству объяснялась настоятельница монастыря — там всегда готова для нее скромная келья. Монастырь оказывается почти что райским уголком среди жестокого мира: одна из сестер воспитывает домашнего тигра, вторая шьет модные наряды для Девы Марии, третья тем более не скучает — ее регулярно навещают галлюцинации, четвертая строчит под вульгарным псевдонимом порнороманы, а сама влюбившаяся в певицу мать-настоятельница качается с ней на волнах героина и намеревается ради спасения монастыря из долговой ямы наладить собственный наркотрафик между Таиландом и Испанией. Провокатор Альмодовар явил в этом фильме редкий дар смягчать, одомашнивать, делать уютными, легкомысленными такие мрачноватые темы, как героиновая наркомания. Его монахини — младшие сестры героинь Бунюэля, например, монахини Виридианы, чистившей яблоки ножом в форме распятия. Альмодовар походя коснулся темы католицизма, чувственной стороны католической эстетики и устремился дальше, чтобы вернуться в монастырские стены лишь 20 лет спустя. "Аламобэй" (Alamo Bay, 1985) — почти раритетный фильм Луи Маля, поставленный одним из отцов "новой волны" в США, куда режиссер удалился, обиженный травлей, которую развернула прогрессивная французская общественность, углядевшая в его шедевре "Лакомб Люсьен" (Lacombe Lucien, 1974) реабилитацию коллаборационизма (3 августа, "Культура", 21.55 ****). Льстить Америке Маль не стал: в те годы у иностранных режиссеров в Голливуде еще была возможность сохранять свою творческую индивидуальность. "Аламобэй" — фильм о повседневном, вялотекущем, время от времени с угрюмой неизбежностью приводящего к кровавым кульминациям расизме глубинной Америки, конкретно — рыбацкого городка в южном Техасе. Но Маль говорит о расизме без манихейства "прогрессивного" Голливуда, без истерики: он слишком человечен, чтобы понять не только жертву, но и в общем-то невольного палача. Он всматривается в реальность, а не судит ее, в отличие от большинства авторов политических фильмов. Жертвы в "Аламобэе" — вьетнамцы, хлынувшие в США после падения Сайгона в 1975 году. Для корневой Америки они все косоглазые коммуняки, хотя именно от коммунистов бежали. Новые иммигранты — всплеск конкуренции: ради выживания они нарушают все возможные правила рыболовства, нормы вылова креветок для них пустой звук. Естественно, между янки и вьетнамцами возникают, несмотря на все предрассудки, человеческие связи вплоть до пылких романов. Естественно, в какой-то момент появляются крепкие мужички в белых балахонах Ку-клукс-клана и с винтовками в багажниках. Естественно, ружья неизбежно выстрелят, и на одну ночь Аламобэй станет полем гражданской войны. Физически ощущаешь, что Маль не притворяется: он действительно искренне скорбит о пролитой крови, пусть даже и крови расиста, готового убивать. К сожалению, основная масса политических фильмов в мире сняты так, как Роджер Дональдсон снял свои "Тринадцать дней" (Thirteen Days, 2000) (1 августа, РТР, 0.35 **). Имеются в виду 13 дней Карибского кризиса 1962 года, когда США и СССР балансировали на грани ядерной дуэли из-за Кубы, сменившей ориентацию на просоветскую. Не фильм, а торопливое перечисление происходившего в те дни: совещаний у Кеннеди, споров между "ястребами" и "голубями", визуальных контактов между американскими и советскими военными, лишь чудом не переходящих в первый акт мировой бойни. Мораль фильма столь же корректна, сколь и бессмысленна: к счастью, и мы, и они оказались вменяемыми парнями и не довели дела до греха. Еще один раритет — "Женские грезы" (Kvinnodrom, 1955) Ингмара Бергмана (1 августа, "Культура", 22.40 ****). Фильм ранний, но уже демонстрирующий виртуозное умение Бергмана создавать парные и групповые женские портреты, насыщать почти невыносимой страстностью истории, в которых вроде бы ничего трагического не происходит. 30-летняя редактор модного журнала и 20-летняя модель едут на фотосессию в Гетеборг. Каждая из них встречает мужчину, роман с которым кажется неизбежным. Свидания прерывают две другие женщины. Но вряд ли бы они увенчались банальной кульминацией: как всегда, у Бергмана жажда соблазна вступает в неразрешимое противоречие с чувством собственного достоинства. Для ценителей французской жанровой традиции — "Карамболь" (Carambolage, 1963) прочно забытого режиссера Марселя Блюваля, в которой комическая неразбериха сводит отличных актеров Жан-Клода Бриали, Мишеля Серро и Луи де Фюнеса (31 июля, РТР, 3.15 **). Де Фюнес как де Фюнес — суетящийся, как заводной веник, директор туристического агентства, которого залезший по уши в долги будущий зятек пытается порешить. Но этот актер обладал такой почти мазохистски самоотверженной энергией, что любой самый дурацкий фильм с его участием — урок высокого актерского мастерства.