Режиссеры, ставящие на сценах европейских музыкальных театров оперы прошлых веков, нередко привносят в свои спектакли современную социальную проблематику. Не избежал этого и Адольф Дрезен (Adolf Dresen), поставивший в Венской государственной опере "Закат богов" — последнюю часть "Кольца нибелунга" Рихарда Вагнера. При этом режиссер, по мнению обозревателей, прекрасно продумал концепцию спектакля, благодаря чему его политические намеки не кажутся неуместными.
В постановке Дрезена естественная наивность Зигфрида должна спасти от гибели не только богов, но и весь мир, однако его же беспамятство, его предательство — это то, что влечет за собой варварство и финальную катастрофу. Социальные ассоциации режиссера здесь лежат прямо-таки на поверхности: разрушение природы и нравственных норм, безграничное и бесстыдное потребительство — и предчувствие неминуемых губительных последствий современного варварства.
Деструктивным силам противостоит образ Брунгильды, которая олицетворяет безусловную и абсолютную любовь. Исполнительницу роли Брунгильды Хильдегард Беренс (Hildegard Behrens) критика называет настоящей находкой режиссера — ее прекрасный выразительный голос сочетается с незаурядными внешними данными. Об исполнителе роли Зигфрида Вольфганге Шмидте (Wolfgang Schmidt) комментаторы отзываются далеко не так лестно, хотя и признают, что негативную сущность своего героя он отразил как нельзя лучше.
Излишне лаконичным назвали обозреватели сценическое оформление спектакля, осуществленное художником Хербертом Капплмюллером (Herbert Kapplmueller): очень часто действие проходит на фоне черного занавеса, сквозь который виден утес Валькирий. Зато оркестр Венской государственной оперы под управлением Кристофа фон Донаньи (Christoph von Dohnanyi) почти во всех сценах на высоте. Так что критика предрекает спектаклю долгую и успешную сценическую жизнь.
Первые спектакли прошли в недавно отреставрированном Доме оперы Лиона. В частности, режиссеры Жорж Лаводан (Georges Lavaudant) и Жан-Пьер Вержье (Jean-Pierre Vergier) поставили неоконченную оперу Клода Дебюсси "Родриг и Химена" (работу над ней Дебюсси прервал, увлекшись другим сюжетом — "Пеллеасом и Мелизандой"). Сюжет оперы относится к истории времен борьбы испанских христиан против мавров и рассказывает о классическом конфликте между любовью и долгом. Инструментовку клавира "Родрига и Химены", оставшегося от Дебюсси, осуществил Эдисон Денисов. Констатируя безусловное мастерство Денисова, некоторые критики тем не менее отмечают, что русский композитор не всегда следовал духу музыки Дебюсси — временами слишком уж слышны мотивы Пуччини и Мусоргского.
Последняя постановка "Бориса Годунова" Мусоргского в женевском Grand Theatre вызвала в основном одобрительные отзывы критики; кроме того, она дала музыкальным обозревателям повод порассуждать на темы российской истории. Они нашли, что, во-первых, за четыре века, прошедшие со времени действия оперы, в России мало что изменилось, а во-вторых, что оперный Борис гораздо более обаятелен (да и политически значительно более предсказуем), чем его современный кремлевский тезка.
А исполнил партию Бориса Годунова на женевской сцене дебютант Сэмюэл Рейми (Samuel Ramey). Он не обладает густым басом, традиционно ассоциирующимся с этой ролью, тем не менее его сильный, но вместе с тем утонченный голос прекрасно соответствовал образу Бориса — в начале оперы благородного патриархального царя, а в финале — несчастного истерика.
Исполнители прочих ролей — также по преимуществу британцы. Джон Томлинсон (John Tomlinson), уже певший Бориса на сцене North Opera, на этот раз ничуть не хуже проявил себя в качестве Пимена. Энтони Ролф Джонсон (Anthony Rolfe Johnson), певший на женевской сцене Шута в 1981 году, на этот раз был повышен до Шуйского. Ким Бегли (Kim Begley) исполнил партию Григория, Эйриан Джеймс (Eirian James) — молодого Федора. Оркестр, которым управлял Эдо де Ваарт (Edo de Waart), по общим отзывам, сыграл на очень хорошем уровне.
Постановка осуществлена по оригинальной версии оперы 1869 года (эта версия, по общему мнению, производит более сильное впечатление, чем приукрашенные в сценическом и инструментальном плане позднейшие варианты).