обозреватель
Может ли одно-единственное заявление на суде, растиражированное СМИ, решить судьбу президентской гонки? Если бы Сербия, скажем, была Америкой в миниатюре, это было бы исключено. В том, что президента нельзя сделать в столь рекордные сроки, в прошлом году меня убеждал прилетавший в Москву известный американский политтехнолог Дик Моррис, у которого мне довелось брать интервью. Узнав о том, что в свое время именно этот человек отмыл Билла Клинтона от "пятен Моники Левински" и был назван журналом Time "самым влиятельным частным лицом в Америке", я испытал легкий трепет. Грешным делом, я подумал, что увижу мэтра, который начнет мне внушать, что в современном мире он и его собратья по пиаровскому цеху вместе со СМИ могут все или почти все. А политики — это, так сказать, их "проекты", которые открывают или закрывают, когда заканчиваются деньги или когда проект по какой-то причине себя исчерпал. Однако Дик Моррис оказался совсем другим. Его слова меня обескуражили. Господин Моррис заговорил о непомерном самомнении "мастеров раскрутки", которые, как он считает, сильно переоценивают свои возможности. По его словам, точно так же преувеличивают свою роль и СМИ, представители которых дают понять, что это они делают президентов.
Поразмыслив над услышанным, я понял, что все это, наверное, справедливо, но только с одной существенной оговоркой. Это справедливо только по отношению к Америке и к другим достигшим достаточной зрелости западным обществам. Вспомните, сколько компромата на Билла Клинтона появилось в американской прессе за восемь лет его президентства! Задолго до Моники, в июне 1996 года половина всех информационных телепрограмм была посвящена скандалу по поводу досье ФБР. Слушая тогда новости, можно было подумать, что дни Билла Клинтона сочтены. Но, несмотря на поднятую шумиху, его преимущество над другим участником президентской гонки 96-го — Бобом Доулом — сократилось всего на три процента. И эти самые три процента Клинтон легко вернул себе уже в следующем месяце. Когда в 1998 году разразился грандиозный скандал с Моникой, рейтинг Клинтона, вопреки всему, не рухнул, а остался стоять как вкопанный. И дело было не только и не столько в мастерстве отмывавшего его господина Морриса. А в том, что это такое общество, которое не спешит покупать впариваемую ему идею.
Но вот на так называемые переходные общества, которых на земле гораздо больше, правило Дика Морриса, увы, не распространяется. Поэтому местные политтехнологи надувают щеки не зря: они в самом деле могут неизмеримо больше, чем их коллеги на Западе. Хотя при этом, скорее всего, гораздо меньше знают и умеют. Просто общественное мнение здесь открывается не сложным сейфовым ключом, а нехитрой отмычкой. Благодаря чему лидера можно сделать за месяц, неделю или даже за один вечер. И так же быстро убрать. Мы даже можем вывести универсальный закон сохранения власти: степень зрелости общества обратно пропорциональна влиянию в нем пиара. То есть "чем меньше, тем больше". И наоборот — как в Америке.