Сегодня в Сочи, где отдыхает президент РФ Владимир Путин, прибывает президент Таджикистана Эмомали Рахмонов. Согласно скупым официальным сообщениям, речь пойдет прежде всего о судьбе российских пограничников и 201-й мотострелковой дивизии. Однако, по информации Ъ, это только небольшая часть общей проблемы: Таджикистан превращается в поле масштабного геостратегического сражения ведущих мировых держав за влияние в регионе.
Как талибы попутали президента Рахмонова
Отношения Москвы и Душанбе серьезно ухудшились с осени 2001 года, когда США начали военную операцию против талибов. Именно тогда застопорились переговоры о создании на базе российской 201-й дивизии полноценной военной базы; там же следует искать корни и обострившихся в самые последние недели разногласий по вопросу о выводе российских пограничников. Президенту Таджикистана Эмомали Рахмонову, видимо, хотелось пойти по стопам соседей — президентов Узбекистана Ислама Каримова и Киргизии Аскара Акаева, предоставивших свои базы и аэропорты для американской "антитеррористической операции". Тем более что американцы неплохо платят за использование баз на чужой территории, а российские войска находятся в Таджикистане фактически бесплатно.Американские военные даже посетили несколько таджикских городов (Куляб, Курган-Тюбе, Худжанд) на предмет изучения возможностей использования местных аэродромов. Дело, правда, ничем не кончилось, но у президента Рахмонова появился сильный козырь в отношениях с Москвой: перспектива прихода американских военных дала ему повод потребовать от России раскошелиться за дальнейшее пребывание российских войск в Таджикистане. Условия, выдвигаемые Душанбе, оказались неприемлемыми для Москвы, и уже неделю назад должен был начаться вывод российских пограничников с ряда застав.
Стало казаться, что Вашингтон переиграл Москву на этом участке, тем более что реверансы президента Рахмонова в сторону Запада оценили в США и в НАТО: пробыв десять лет фактически "невыездным", президент Рахмонов был наконец принят в Вашингтоне.
Ссора на границе
В последние недели в СМИ скачкообразно увеличилось число сообщений, связанных с ситуацией вокруг вывода российских пограничников. Причем сообщения на эту тему и высказывания различных российских и таджикских официальных лиц порой диаметрально противоречили друг другу. То говорилось, что вывод российских пограничников и так уже де-факто свершился, поскольку практически весь рядовой и сержантский состав формируется из местного населения, а российские офицеры, мол, могут остаться (если захотят) на должностях советников. То неназванные источники в погранслужбе ФСБ России заявляли, что все сообщения о выводе пограничников — "это абсолютный бред". И тут же высказывалось мнение, что если Москва официально передаст охрану границы Душанбе, то многие таджикские пограничники подадутся в Россию, поскольку возможности двух государств по выплате денежного довольствия военнослужащим несоизмеримы (по этим данным, власти Таджикистана могут выплачивать своим пограничникам не более $1-1,5 в месяц).В дело пришлось вмешаться главе Управления ООН по контролю за наркотиками и преступностью Антонио Марио Косте. Посетив Душанбе на прошлой неделе, он высказал серьезные сомнения в том, что Таджикистану удастся самостоятельно справиться со все возрастающим наркотрафиком из Афганистана. Как признался господин Коста, новость о выводе российских пограничников очень его обеспокоила, хотя он и понимает, что этого требует суверенитет страны.
В итоге российские военные предложили формулу, которая способна умиротворить все стороны, хотя мало что объясняет. Глава погранслужбы ФСБ России Владимир Проничев заявил: "Таджикская сторона выразила готовность охранять границу своими силами. Но это не значит, что российские пограничники уходят из Таджикистана. Просто меняется форма нашей помощи таджикским коллегам в охране границы".
В этой ситуации, когда в вопросе о будущей судьбе пограничников и в целом российского военного присутствия в Таджикистане царила полная неопределенность, пришло сообщение об экстренно готовящейся встрече президентов Эмомали Рахмонова и Владимира Путина в Сочи. По информации Ъ, идея такой встречи принадлежит президенту Таджикистана, а ее практическая реализация началась в конце прошлой недели во время саммита организации "Центрально-Азиатское сотрудничество", на котором присутствовал секретарь Совбеза России Игорь Иванов.
Как сообщают источники Ъ, на одном из обедов президент Рахмонов произнес пылкую речь о своей любви к России и о том, что Россия должна сама определиться со статусом военнослужащих, а со стороны Таджикистана проблем не будет. Это прозвучало явным диссонансом с рядом прошлых высказываний главы Таджикистана о необходимости "избавиться от российского присутствия". После этого Эмомали Рахмонов имел продолжительную беседу с глазу на глаз с Игорем Ивановым. Подробности их разговора неизвестны, но, судя по всему, президент Таджикистана сделал предложения, дать ответ на которые секретарь СБ РФ самостоятельно не мог. Господин Иванов вылетел в Москву и уже в понедельник прилетел в Душанбе, очевидно получив некие полномочия от президента.
Сегодня президент Таджикистана прибывает в Сочи. Повестка его переговоров с президентом РФ не объявляется, но все наблюдатели сходятся во мнении, что в центре внимания глав двух государств будет ситуация с выводом пограничников, а обсуждаться будут конкретные детали "новой формы российской помощи таджикским коллегам".
Старый друг лучше новых
Причин столь резкого поворота может быть несколько. Во-первых, господин Рахмонов явно просчитался, ожидая, что сумеет заручиться безусловной поддержкой США под шумок "антитеррористической операции". До поры до времени Вашингтон действительно заигрывал с Душанбе, но в последнее время из-за океана вновь зазвучали голоса, ставящие оказание экономической помощи Таджикистану (как, кстати, и его соседям) в зависимость от решения таких вопросов, как свобода СМИ, прозрачность выборов и т. п. В конце осени прошлого года в ходе посещения Душанбе помощник госсекретаря США по делам Евразии Элизабет Джонс открыто встречалась с представителями оппозиции, что было воспринято как демонстративная поддержка сил, враждебных президенту Рахмонову.Кроме того, сближение с Вашингтоном и охлаждение отношений с Москвой было негативно воспринято в окружении президента Рахмонова. Многие высокопоставленные таджикские чиновники имеют деловые интересы в России, и ухудшение таджико-российских отношений сильно бьет их по карману. Самым чувствительным для президента стал фактический разрыв со вторым лицом в государстве спикером верхней палаты парламента и мэром Душанбе Махмадсаидом Убайдуллоевым. В апреле нынешнего года господин Убайдуллоев посетил Москву, где встретился со своими коллегами — спикером Совета федерации Сергеем Мироновым и мэром Москвы Юрием Лужковым, а также главой МИД РФ Сергеем Лавровым. В Душанбе визит Махмадсаида Убайдуллоева в Москву восприняли как "смотрины", а президент Рахмонов не на шутку забеспокоился.
И наконец, Москва (пока на неофициальном уровне) пригрозила применить главное оружие. В выступлениях ряда политиков зазвучала мысль о необходимости введения визового режима в отношении Таджикистана. А эта мера имеет не просто символическое значение, как в отношении ряда других стран СНГ. Дело в том, что значительная часть социально активного населения Таджикистана находится на заработках в России. По некоторым оценкам, их число переваливает за 1 млн (при этом можно смело утверждать, что свыше 90% — нелегальные иммигранты), общая сумма денежных средств, которые они переводят на родину только по официальным банковским каналам,— $280 млн в год, а по неофициальным оценкам — свыше $1 млрд (и это при том, что годовой бюджет Таджикистана составляет $250 млн, а объем западных кредитов, включая гуманитарную помощь, не превышает $150-200 млн). Помощь гастарбайтеров — главный источник существования едва ли не каждой таджикской семьи.
Введение визового режима между Россией и Таджикистаном может означать одно: на родину хлынет поток людей социально активных, но лишенных средств к существованию. Дальше — голодный бунт и падение режима либо гражданская война.
Как бы то ни было, президент Рахмонов, пытавшийся балансировать между Вашингтоном и Москвой, оказался в ловушке, которую устроил себе сам: повернувшись к Западу, он не приобрел в его лице надежного союзника, а союзника в лице России потерял. Запахло "революцией роз".
Памир готов отколоться
О реальности развития ситуации по грузинскому сценарию говорят и последние события в Горно-Бадахшанской автономной области. Вывод российских пограничников планировалось начать именно с памирского участка таджико-афганской границы, с Хорогского погранотряда. Против этого резко выступило местное население. В конце мая в главных городах автономной области прошли митинги протеста, инициативная группа начала сбор подписей под письмом в адрес президента РФ Владимира Путина, выдержанном в весьма резких тонах, а наиболее горячие головы пригрозили лечь под выводимые БТР.В письме президенту России (по данным источников Ъ, его подписали уже свыше 100 тыс. человек по всему Таджикистану) утверждается, что руководство страны проводит "предательскую политику по отношению к братской России и жителям Горного Бадахшана". При этом недвусмысленно намекается на то, что власти Таджикистана сознательно открывают границу для потока наркотиков по указке "большого демократического государства", объявившего России "белую войну".
И тут же авторы послания обозначают, как именно население Горного Бадахшана может противостоять политике Душанбе. В частности, они вспоминают соглашение о протекторате Россия--Бадахшан от 1895 года, тем самым указывая на свое стремление строить отношения с Москвой минуя Душанбе, сообщают, что на сегодня около 10 тыс. жителей Горного Бадахшана имеют российские паспорта, и выражают всенародное стремление последовать их примеру. "Не будет великой России — не будет всех нас. Деваться нам некуда, отступать тоже некуда",— заявляют авторы письма.
Перспектива памирского сепаратизма столь явственно обозначилась, пожалуй, впервые.
США спешат на помощь
Реальный масштаб нынешних проблем в российско-таджикских отношениях оценить довольно сложно. Однако очевидно, что проблема вывода пограничников только видимая вершина айсберга. За этим стоят колоссальные деловые и стратегические интересы, сохраняющиеся еще с советских времен.Если в руководстве Таджикистана возобладает линия на отход от России, то сразу встанет вопрос, в чьи руки перейдет так называемый 6-й комбинат в городе Чкаловске на севере Таджикистана, где ведутся работы по обогащению урана; что станет с рядом других закрытых городов и производств, о которых широкой публике до сих пор ничего не известно. Наконец, что будет с уникальным оптико-электронным комплексом слежения за спутниками "Окно" в Нуреке, входящим в состав космических войск России. Во всяком случае, перспективы на переходный период не слишком радужные — и так уже в последнее время в Таджикистане неоднократно задерживались лица, пытавшиеся продать уран, украденный с секретных предприятий.
Судя по всему, понимая угрозы, которые непредсказуемое развитие ситуации таит для страны и для него лично, президент Рахмонов прибывает в гости к президенту Путину, чтобы помириться. Похоже, это понимают и в Вашингтоне. Буквально накануне отлета таджикского президента американское посольство в Душанбе распространило пресс-релиз, в котором сообщается о прибытии в Таджикистан совместной группы США и Евросоюза "для того, чтобы оценить ситуацию на границе и определить, какая помощь может понадобиться для укрепления безопасности на границе". Наблюдатели в Таджикистане восприняли это заявление как явный знак беспокойства Вашингтона перспективой примирения Душанбе и Москвы. А это значит, что противостояние великих держав в этом стратегически важном регионе продолжится.
БОРИС Ъ-ВОЛХОНСКИЙ