панихида
В субботу в городе Среднеуральске Свердловской области хоронили Виктора Дынкина, а в городе Энгельсе Саратовской области — Вячеслава Овсянникова. Они работали в компании "Интерэнергосервис", восстанавливавшей электростанцию "Дора" возле Багдада, и погибли 26 мая, когда автобус с сотрудниками "Интерэнергосервиса" был обстрелян иракскими боевиками. 15 июня их командировка в Ирак должна была закончиться.
Виктору Дынкину было 56 лет, Вячеславу Овсянникову — 35. Они приехали в Багдад по контракту с компанией "Интерэнергосервис" в феврале 2004 года и собирались вернуться в июне. У Вячеслава Овсянникова остался семилетний сын, у Виктора Дынкина — взрослая дочь и годовалая внучка. "Интерэнергосервис" выплатил семьям погибших страховку — $10 тыс.
Похороны Вячеслава Овсянникова в городе Энгельсе были тихими и немноголюдными. Кроме жены и сына на них пришли только коллеги по предприятию "Волгоэнергоремонт", где Вячеслав до поездки в Ирак работал слесарем. Коллеги шептались, что на похороны не пришли представители местной администрации, что власти не помогли семье погибшего деньгами: "Они и не знают, что Вячеслав из Саратова".
На похороны Виктора Дынкина, напротив, вышел весь город. Накануне вечером гроб с его телом в аэропорту встретили жена и дочь с мужем. Панихиду решили проводить прямо на улице, у дома, где жил Виктор.
Подходя к гробу, друзья обсуждали иракскую командировку.
— Как родные его ни отговаривали,— говорил Виктор Хайруллин,— а он все твердил, что поедет. Надо, мол. Хорошие деньги предлагают. Он долго искал случая поехать. Когда у него внучка Полинка появилась, он все хотел дочери квартиру купить.
— Да не из-за денег он,— прервал приятеля Александр Сурмятов, с которым Виктор работал на Среднеуральской ГРЭС.— Он просто сам себе хотел доказать, что он специалист хороший, ведь туда только лучших из лучших отбирали.
— Добрый мужик был, отзывчивый,— с одними и теми же словами подходили к гробу жители Среднеуральска.— Сколько народу на похороны пришло, не протолкнуться.
Жена Виктора Надежда и дочь Ольга простояли у гроба всю панихиду. Жена все время просила у мужа прощения за что-то. Отец Виктора Михаил Дынкин стоял рядом — молча, так что родственники даже стали искать нашатырь, опасаясь, что он упадет в обморок.
— Дайте деду еще один стакан пустырника, а то он совсем плохой,— сказал кто-то, и Михаил Дынкин без слов принял стакан.
Отпевание прошло на городском кладбище. Священник, прочитав поминальные молитвы, попросил присутствовавших девять дней просить у покойного прощения и в течение сорока дней молиться за его душу. В конце церемонии какая-то женщина вдруг закричала:
— Я теперь не верю в Бога! Витя столько добра всем сделал — за что его?
— Не смей над гробом дебаты разводить! — прервала ее вдова.— Нехорошо это,— добавила она шепотом.
НИКОЛАЙ Ъ-ЯБЛОНСКИЙ, Екатеринбург; АНДРЕЙ Ъ-КОЗЕНКО, Саратов