Известный уральский политик и бизнесмен Антон Баков накануне презентовал в Ельцин Центре свой новый роман «Государство — это ты!». Он анонсировался как авантюрная эпопея о создании Романовской империи — одного из ярких моментов биографии самого автора. Журналистка Ксения Фикс специально для “Ъ-Урал” — о том, каким увидела Антона Бакова и его историю.
Фото: Коммерсантъ / Владислав Лоншаков / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Владислав Лоншаков
Свердловской политике скучно без Антона Бакова. И хотя он давно покинул публичное пространство, совсем без зрителей Антону Бакову тоже скучно. Наверное, поэтому он иногда появляется. То ярко: объявляет о создании Романовской империи или выдвигает собственную дочь на пост мэра Екатеринбурга. То камерно: со слезами на глазах говорит о желании покинуть Россию после убийства Немцова или презентует последние 60 экземпляров книги «Государство — это ты!». И тоже роняет слезу.
Но Баков не был бы Баковым, если бы регулярно не обеспечивал себе пути отхода, точнее, возвращения.
Начав рассказ о романе словами «это мое первое появление в качестве оратора в Ельцин Центре», он несколько раз произнес «я думал, эта книга будет концом истории», «я закрою ею какую-то страницу моей жизни». И все-таки произнес: «История не имеет тенденции к окончанию». В общем, Антон Алексеевич Баков, распечатав ограниченный тираж романа «Государство — это ты!», не только предложил тем несчастным, кому увесистый том («им можно убить слона, но делать этого не надо — слоны сегодня редкость») не достался, читать книгу в электронном виде. Он мягко намекнул, что десять лет существования Романовской империи — не финал придуманного им государства и его собственной насыщенной биографии.
На презентации Антон Баков раздал последние 60 экземпляров книги «Государство — это ты!»
Фото: Владислав Лоншаков, Коммерсантъ
На презентации Антон Баков раздал последние 60 экземпляров книги «Государство — это ты!»
Фото: Владислав Лоншаков, Коммерсантъ
И пусть самые масштабные события, в которых он участвовал или сам их продюсировал, остались в прошлом. Это не мешает Бакову с легкостью проводить параллели между тезками Колчаком и Бурковым (друг и соратник Бакова). Оба они — и мятежный адмирал, и современный политик, оказались в Омске. Колчак провозгласил себя там Верховным правителем, Бурков был назначен губернатором. Оба имеют отношение к демократии, о которой Баков так любит рассуждать.
А еще прошлое позволяет Бакову иронизировать над собой и историей:
«Проект Российской империи продолжается десять лет. И в него вовлечены многие люди и потрачены миллионы долларов. Если бы столько потратили на Уральскую республику, она продержалась бы несколько дольше».
Но главное, что дает прошлое Бакову — свободу в выражении мыслей и чувств.
Поэтому, наверное, чаще всего в течение вечера в пространстве Freedom в Ельцин Центре звучало словосочетание «любимая жена». «Я не хочу начинать до прихода моей любимой жены. Но она занята важным делом – находится в парикмахерской». «Я все-таки жду появления любимой жены». «Моя любимая жена жила на Вознесенской горке». «Меня чуть не съел крокодил, а любимая жена растерялась и не сфотографировала...» Нет, он, конечно, замечал и других женщин: «Танечка, добрый день! Замечательно выглядишь», «Катенька, заходи, пожалуйста!» Но именно к «любимой жене» Марине Баков обращался с вопросами. И на нее смотрел, когда говорил о том, что его книга — о любви к Екатеринбургу.
Что же касается свободы мыслей, то приводить высказывания о действующей власти, пожалуй, не стоит. А вот процитировать оценку некоторых вех российской истории, можно. «Немецкий национализм, благодаря Александру II в России принял форму панславизма». «Славянофильский националистический угар привел к мировой войне. Хотя эта идея вряд ли попадет в учебники товарища Мединского». «Революция — это результат бездействия армии: массы разложившихся бездельников, которым объяснили, что бога нет».
Несмотря на то, что послушать Бакова пришли люди неслучайные, слышавшие его десятки раз и знающие о его чудачествах и прожектах, он несколько раз, как истинный лицедей, срывал аплодисменты. Например, когда озвучил одну из причин создания Романовской империи. По словам Бакова, у главного убийства Екатеринбурга — расстрела царской семьи в доме Ипатьева, должен быть хэппи-энд. И присутствующий в зале режиссер Алексей Федорченко одобряюще кивнул.
Антон Баков пообещал продолжить историю создания Российской империи
Фото: Владислав Лоншаков, Коммерсантъ
Антон Баков пообещал продолжить историю создания Российской империи
Фото: Владислав Лоншаков, Коммерсантъ
Захлопали собравшиеся и когда вскользь, в рассуждении о необходимости жителям Екатеринбурга быть более свободными, прозвучала фраза «мы были в Нью-Йорке, а наши сыновья вышли защищать сквер».
Но самые бурные аплодисменты Баков заслужил, озвучив прописную истину: «Никто никого не любит. Только мы можем любить себя. Любовь, если уж начистоту, это интимный акт. Ну, кроме порнофильмов».
Помимо аплодисментов, были и вопросы из зала. И первый, конечно же, самый важный для любого гражданина России: за чей счет Антон Алексеевич решает финансовые вопросы по созданию Романовской империи. Не привлекая, при этом, внимания компетентных органов. «Откуда благосостояние?» (хохот в зале). Ну, каков вопрос — таков и ответ. Оказывается, однажды в Париже наследница рода Романовых раскрыла супругам Баковым страшную тайну: где хранится золото империи. Затем на Серовском металлургическом заводе, где Баков в 1997-2000 годах был директором, под покровом ночи неизвестно кто просверливал металлические чушки, заливал в них золото, чтобы переправить его за границу.
Но были и вопросы посерьезнее. Например, о причинах Октябрьского переворота. Вспоминая о жертвах революции и гражданской войны, Баков едва сдержал слезы.
«Одного их моих родственников на ровном месте убили «красные орлы» (воинские соединения во время Гражданской войны). Сейчас есть улица Красных орлов, церковь, перед которой стоит памятник погибшим красноармейцам. А Платону Горных ничего нет. Все еще «красные орлы» парят (тут голос Бакова дрогнул). Это в селе Покровском, в Артемовском районе». И попробуй — разбери: лицедействует в этот момент Антон Алексеевич или искренне переживает трагедию 100-летней давности.
А потом Бакова попросили сравнить брежневскую и путинскую стабильность. Сначала он пошутил: «Тогда было лучше — я был гораздо моложе». Потом нагнал жути: «То, что происходило после смерти Брежнева — страшно. Расстрелы директора Елисеевского гастронома, убийство Щелокова...». Затем, кажется, совершенно серьезно добавил: «Но то, что все это не кончилось атомной войной — случайность. Катастрофы не произошло, потому что Андропов умер».
В проект Российской империи, по словам Антона Бакова, «вовлечены многие люди и потрачены миллионы долларов»
Фото: Владислав Лоншаков, Коммерсантъ
В проект Российской империи, по словам Антона Бакова, «вовлечены многие люди и потрачены миллионы долларов»
Фото: Владислав Лоншаков, Коммерсантъ
И снова ирония:
«Но тогда меня происходящее искренне радовало — началась какая-то движуха. Вместо одного старого маразматика пришел другой, потом третий. Потом появился человек, который умел говорить. Пока он говорил, я его не слушал — учился в институте, Илюша (сын Бакова) был маленький. А в 87-м году открыл свой первый кооператив и сказал «спасибо» Горбачеву. Потом Ельцину. И, в конце концов, Путину».
А за что стоит благодарить действующего президента РФ, пусть останется тайной Бакова и тех, кто его слушал, а потом встал в очередь за автографом автора на форзаце романа «Государство — это ты!». Хотя автор и предупредил: «Я думал, что ставлю точку. Но сейчас, напечатав эти экземпляры, понял — работа должна быть продолжена».