мнение экспертов
К 20 мая Российская академия наук (РАН) должна была выполнить заказ правительства и представить экспертное мнение по поводу целесообразности присоединения России к Киотскому протоколу. Академики на этот раз тянуть не стали и уже вчера направили свои соображения президенту Владимиру Путину, премьеру Михаилу Фрадкову и министру промышленности и энергетики Виктору Христенко. Представленные документы оказались и в распоряжении Ъ.
Перевод с киотского
Все началось в июне 1992 года, когда была подписана рамочная конвенция ООН по борьбе с изменениями климата (РКИК). Ее цель — "стабилизация концентрации парниковых газов на уровне, не допускающем опасного антропогенного воздействия на климатическую систему". РКИК ратифицировали 186 государств, включая Россию, США, ЕС, Канаду, Японию и Австралию, и она вступила в силу 21 марта 1994 года. Ее участники не брали на себя каких-то определенных обязательств по ограничениям выбросов парниковых газов. Этот пробел участники РКИК восполнили в Киото в 1997 году в специальном протоколе, который и называется Киотским.Ограничения такие: за 2008-2012 годы снизить эмиссию парниковых газов в мире минимум на 5% (от уровня 1990 года). Основные обязательства по сокращению взяли на себя индустриальные страны (ЕС должен сократить выбросы на 8%, США — на 7%, Япония и Канада — на 6%). Страны Восточной Европы и Прибалтики, уже тогда планировавшие войти в ЕС, обязались сократить выбросы в среднем на 8%, Россия и Украина — сохранить среднегодовые выбросы в 2008-2012 годах на уровне 1990 года. Развивающиеся страны, включая Китай и Индию, обязательств на себя не брали. Протокол подписала 121 страна, но для вступления его в силу необходимо, чтобы он был ратифицирован государствами, на долю которых приходится не менее 55% мировых выбросов парниковых газов. США отказались ратифицировать протокол, решив, что выполнение обязательств по нему слишком дорого. А поскольку на долю США приходится 35% выбросов углекислого газа в мире, их отказ почти заблокировал реализацию Киотского протокола. Теперь судьба протокола зависит от России, доля которой составляет 17% мирового объема выбросов.
За что привлекли академиков
В России есть и сторонники Киотского протокола, и противники. Голоса противников громче. От их лица выступает советник президента Андрей Илларионов. Главных аргументов у него три. Во-первых, никто не доказал, что причиной глобального потепления являются выбросы углекислого газа. Во-вторых, присоединение к протоколу заморозит экономический рост, потому что отвлечет инвестиции на строительство очистных сооружений, а это не приоритет в российских условиях. В-третьих, в перспективе Киотский протокол способствует снижению цен на углеводороды — важнейшую статью российского экспорта.Аргументы сторонников протокола звучат так. Во-первых, протокол не страшен, наоборот, он открывает возможности для получения дополнительных инвестиций от продажи излишков российской квоты, более того, Россия может стать "замыкающим продавцом", то есть диктовать цены на квоты. Вырученные деньги пойдут на энергосберегающие и экологически менее вредные технологии. Отсюда следует, во-вторых, что протокол подтолкнет движение к энергосбережению. А в-третьих углеродные биржи уже есть в Великобритании и в США, и лучше присоединиться к процессу на ранней стадии и если и не возглавить его, то, по крайней мере, активно участвовать в выработке правил игры, чтобы не получилось как с ВТО, когда Россия вынуждена принимать чужие правила.
В общем, чтобы решить, ратифицировать или не ратифицировать Киотский протокол, понадобился третейский судья. Именно в этом качестве и должна была выступить РАН.
Решение ученых
РАН организовала "научный совет-семинар", который с 16 января провел восемь заседаний. Академики, как присяжные заседатели, должны были ответить на вопросы, которые от имени заказчика поставил перед ними Андрей Илларионов: имеет ли Киотский протокол "научное обоснование" (то есть так ли вредны выбросы углекислого газа, как считают его участники) и соответствует ли он интересам развития России.Ответы на оба вопроса академики дали отрицательные. В постановляющей части своей записки они первым пунктом так и записали: "Киотский протокол не имеет научного обоснования". В принципе дальше можно было ничего не писать: зачем брать на себя какие бы то ни было обязательства, если непонятно, помогут ли они решить поставленную задачу? Но академики пошли дальше. Они прозорливо, хотя и антиглобалистски указали, что потепление климата (чем бы оно ни было вызвано) России "как самой холодной стране мира" только на руку. После чего обратились к экономическим рискам и, согласившись с господином Илларионовым, зафиксировали, что Киотский протокол препятствует "предполагаемому удвоению ВВП за десять лет", так как означает "существенное юридическое ограничение темпов роста российского ВВП". Цель Андрея Илларионова достигнута: теперь у отказа Москвы ратифицировать Киотский протокол появились академические основания.
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ, АЛЕКСЕЙ Ъ-ШАПОВАЛОВ