АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ побеседовал с одним из главных героев Каннского фестиваля ПЕДРО АЛЬМОДОВАРОМ.
— Вы много взяли для "Дурного воспитания" из своей собственной жизни?
— Я тоже ходил в католическую школу, я тоже, как герой фильма Эрнесто, стал кинорежиссером в начале 80-х годов. Но я, в отличие от него, не сплю со своими актерами, и вообще все остальное — это фантазия, сходства с моей жизнью не так много.— Что заставляет вас фантазировать, придумывать все новые сюжеты, один невероятнее другого?
— Боб Дилан сказал как-то, что его лучшие песни ему надиктовал призрак. У меня тоже свои призраки, они ходят за мной, растут и старятся вместе со мной, обрастают бородой. Иногда они ссорятся, выталкивают один другого. Их всегда несколько — как у меня всегда одновременно несколько проектов. Только я собрался приступать к реализации одного из них, как появляется другой призрак, и я меняю решение.
— Говорят, вы меняете сюжеты даже в процессе съемок.
— Бывает. Начинаешь одно, а в итоге выходит что-то совсем другое. За это я и люблю этот магический процесс: в нем ничего не понятно до самого конца.
— Но как же вы в такой неопределенной ситуации ориентируете актеров? И с кем предпочитаете работать — со звездами или новичками?
— Я люблю зажигать звезды. Это гораздо интереснее, чем снимать знаменитостей, хотя публика, конечно, предпочитает их. Но в любом случае исполнители на съемочной площадке должны быть очень профессиональны и мобильны. Тогда они без особого труда приспособятся к моему способу работы.
— Вы режиссируете также и музыку?
— Обязательно. Мой композитор — Альберто Иглесиас, с которым мы хорошо понимаем друг друга. Но я вдохновляюсь и другими источниками — музыкой из фильмов Кубрика, Ангелопулоса, Кесльевского или минималистскими работами Арво Пярта.
— В фильме "Поговори с ней" есть новелла без диалогов. Вы не хотели бы снять немой фильм?
— Это моя мечта, и призрак такого фильма всегда со мной. Он должен быть без слов, только с музыкой и звуками жизни. Скорее всего, комедия. Но придумать такой сюжет непросто.
— Вы отказались, кажется, от проекта с Пенелопой Крус и Антонио Бандерасом?
— Оба очень заняты, опутаны голливудскими контрактами. Пенелопа к тому же собирается рожать. И все же я надеюсь сделать с ней картину в самом ближайшем будущем.
— А почему вы не пригласили Сару Монтьел, а дали только кадр из ее старого фильма и трансвеститскую пародию на нее?
— Побойтесь бога, Сара слишком стара.
— Сколько ей лет?
— Говорит, что 76, но может, и больше. Еще она любит рассказывать, что была популярна в России. Это правда?
— Чистая правда. Но работал же Билли Уайлдер с престарелой Глорией Свенсон. А вас называют наследником Уайлдера.
— Это лестно, но и опасно тоже. При таком сравнении я явно проигрываю. Впрочем, и любой другой режиссер тоже бы проиграл. Тем не менее Уайлдер, несомненно, входит в мой личный пантеон великих.
— А кто кроме него?
— Бунюэль и Хичкок.