После первомайского столкновения демонстрантов с милицией в Москве конфронтация между исполнительной и законодательной властями продолжает развиваться по вполне предсказуемому пути. Борис Ельцин во вчерашнем телевизионном выступлении осудил действия "непримиримой оппозиции" и сообщил о своих намерениях предпринять решительные меры, которые во многом повторяют основные положения президентского Обращения к народу от 20 марта. Со своей стороны парламентарии, посвятившие все вчерашнее заседание Верховного Совета обсуждению событий 1 мая в Москве, осудили действия ОМОНа и демонстрантов. Однако интересно, что попытки оппозиции провести более жесткое постановление по поводу майских праздников были пресечены самим спикером. Ограничившись "принятием к сведению" информации представителей исполнительной власти, парламентарии поручили им же обеспечить порядок 9 мая.
Трудно судить, сыграли ли первомайские события роль своеобразного катализатора в действиях Бориса Ельцина, выступившего вчера по телевидению, однако, несомненно, что они прибавят президенту достаточное число голосов в поддержку его послереферендумной политики. Некоторые наблюдатели отмечают, что вновь, как в августе 1991 года, повторилась ситуация, которую, "если бы ее не было, стоило бы выдумать". Общественное сознание, подхлестнутое кровопролитием на Калужской заставе, скорее всего, одобрит любые действия против "поддерживающих экстремизм" парламентариев.
Как и всегда, в обострившейся ситуации очень сложным остается положение спикера Руслана Хасбулатова, с одной стороны, своими устными заявлениями окончательно противопоставившего себя президенту, а с другой — зажимаемого в тиски парламентским большинством. Однако вчерашний день показывает, что умудренный опытом политического руководства Руслан Хасбулатов пока не потерял умения управлять даже крайне возбужденной массой депутатов. Несмотря на активные протесты парламентариев--участников первомайского столкновения (которые теперь призывают к "последнему и решительному бою" 9 мая), Хасбулатову удалось заставить депутатов проголосовать за, по-мнению "Российского единства", совершенно "мягкотелый" проект.
Однако было бы наивным полагать, что спикер стремился успокоить страсти из-за опасения, что откровенно конфронтационные парламентские решения поставят под вопрос будущее ВС. Скорее, Хасбулатов, отличающийся большей склонностью к просчету возможных ситуаций, чем его коллеги из "Российского единства", просто-напросто предвидит вероятные последствия "разрешительного" постановления (аналогичного принятому вчера малым Советом Моссовета) по проведению митингов на Красной площади 9 мая. Одно дело, если парламент вопреки воле президента разрешит населению идти на Красную площадь, а по пути их встретит ОМОН. И совсем другое — если эти же люди пойдут на площадь сами, без официального одобрения представительной власти. В последнем случае обвинить ВС в сознательном провоцировании демонстрантов на столкновение с милицией будет гораздо сложнее. К тому же, итоги манифестаций можно будет в любом случае трактовать с выгодной для парламента стороны: при очередном кровопролитии — поставить его в вину исполнительной власти, а в случае (несколько менее вероятном) мирного исхода манифестации — как исключительную заслугу вышедших, чтобы "успокоить народ" депутатов.
К первомайским "разборкам" сегодня добавляется и обострение конституционных разбирательств. Резкая реакция президента на "несанкционированный" созыв заместителем председателя ВС Николаем Рябовым Конституционной комиссии в Белом доме, по мнению наблюдателей, показывает, что Борис Ельцин всерьез опасается возможного перехвата парламентом конституционной инициативы. Показательно, что несмотря на резкую отповедь "незаконному" собранию, на него был направлен официальный представитель Ельцина Сергей Шахрай. До этого, по словам Николая Рябова, его попытки встретиться в Кремле с президентскими представителями "для согласования проектов" не нашли никакого отклика. Впрочем, присутствие Шахрая вполне можно истолковать как проявление "согласительных" намерений президента.
НИКА Ъ-СТАРК