Вчера в Госдуме прошли парламентские слушания по реформе налогообложения в сырьевом секторе. Обсуждали прежде всего перспективу введения дифференцированного налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Участники слушаний пришли к выводу, что отказаться от плоской шкалы НДПИ придется в любом случае. Неясен, правда, главный вопрос: по каким критериям будет устанавливаться налоговая ставка.
Разговоры о дифференцированном взимании НДПИ начались задолго до введения самого этого налога в 2002 году. Однако все дискуссии о необходимости учитывать особенности условий добычи разных полезных ископаемых неизменно наталкивались на непреодолимое сопротивление Минфина, для которого дифференциация представлялась синонимом коррупции и ухода от налогообложения. Теперь сохранять прежнюю стойкость Минфину вряд ли удастся: на прошлой неделе за дифференциацию налогообложения нефтяников высказался президент, а премьер Михаил Фрадков на днях заявил в Совете федерации, что для него вопрос о дифференциации уже "практически решен".
Поэтому вчера, выступая на слушаниях в Думе, замминистра финансов Михаил Моторин идею дифференциации не отрицал, но подчеркнул, что переход к дифференцированным ставкам — дело совсем непростое. Такой переход невозможен без организации раздельного и достоверного учета добычи нефти на месторождениях (все участники слушаний, не сговариваясь, говорили только о нефтяной отрасли), который сейчас на большинстве месторождений отсутствует. Теоретически, сообщил он, возможно так рассчитать формулу изменения ставки НДПИ (взимается с каждой тонны добытой нефти), чтобы при росте цен на нефть изымалась значительная часть дополнительного дохода. Методику расчета дифференцированных ставок, основанную и на экономических, и на горно-геологических показателях, подготовить можно. Однако здесь есть опасность переложения фискального бремени на внутренних потребителей, что напрямую приведет к росту внутренних цен на нефть и нефтепродукты. Поэтому предпочтительнее все же большую часть сверхприбыли изымать за счет высоких ставок экспортных пошлин. Замминистра предложил еще один способ изъятия сверхдоходов: введение налога на дополнительный доход. Он напомнил, что в 2002-2003 годах Минфин даже разработал проект главы Налогового кодекса о налоге на дополнительный доход от добычи углеводородов. Но его внедрению помешало отсутствие упоминаний о таком налоге в законодательстве о недрах. По словам господина Моторина, соответствующие поправки Минфину и другим ведомствам поручено внести в правительство в 2005 году и сам налог может быть введен с 2006 года.
Первым в полемику с замминистра финансов вступил председатель подкомитета Торгово-промышленной палаты по развитию нефтяной промышленности Валерий Гарипов. Он предложил радикальный путь: разработать отдельную налоговую шкалу для каждого месторождения. Его горячо поддержал недавно назначенный руководитель Федерального агентства по энергетике Сергей Оганесян. Он прямо признался, что является "ярым сторонником дифференциации", потому что без нее приверженцы чисто фискальной позиции через три-четыре года могут вообще остаться без налогооблагаемой базы. И нарисовал картину хищнического извлечения природных ресурсов: нефти сегодня в России добывается столько, сколько должно было бы добываться, согласно Энергетической стратегии, в 2008-2010 годах, но при этом половина скважин не задействована. Поэтому если не стимулировать возможно более полное извлечение компаниями запасов с помощью дифференцированных ставок НДПИ или даже возрождения соглашений о разделе продукции (СРП), то в России может случиться "провал" по добыче нефти. "Мы должны создавать особый налоговый режим для месторождений с трудными условиями извлечения. Будет ли это СРП или другой режим, но надо что-то предлагать",— подчеркнул господин Оганесян. С ним согласился и заместитель министра природных ресурсов Петр Садовник. А генеральный директор ассоциации малого и среднего нефтяного бизнеса "Ассонефть" Елена Корзун добавила к этому, что большинство мелких нефтяных компаний без дифференцированного налога просто разорятся. Причем правительство лишится объективного ориентира по внутренним ценам на нефть и будет вынуждено ориентироваться на трансфертные цены крупных компаний.
Крупные компании, наоборот, высказались против дифференциации. Генеральный директор ТНК-ВР Герман Хан выступил в том духе, что даже при предстоящем повышении НДПИ "отрасль выживет", так как нынешнее налоговое законодательство и так "достаточно гибкое", а любая дифференциация породит необъективность и коррупцию. Вице-президент "Сибнефти" Александр Корсик указал, что дифференциация приведет к искажению информации по скважинам, так как, стремясь к минимизации налогов, компании будут записывать большинство добытой нефти на самые трудные скважины. Поддержала переход на дифференцированные ставки только начальник управления внутреннего аудита ЮКОСа Галина Антонова. "Я за дифференциацию, но прежде нужно разработать такую систему, которая бы учла дебит, срок эксплуатации и выработанность месторождения, а также способ транспортировки и удаленность рынков сбыта, так как ограничителями наращивания добычи нефти в России являются как раз недостаток транспортных мощностей и ограниченность рынков сбыта, а не убыточность добычи нефти",— подчеркнула она.
АЛЕНА Ъ-КОРНЫШЕВА