В Канн через Казахстан
Из неофициальных источников "Коммерсанту" стало известно, что в конкурсе Каннского фестиваля российских фильмов не будет, а в программу "Особый взгляд" приглашен фильм "Шиза" (Fifty-Fifty) режиссера Гульшад Омаровой. Это продукт совместного производства России, Казахстана и Франции. Хотя еще не закончен отбор для "Двухнедельника режиссеров", скорее всего, "Шиза" останется единственной полнометражной картиной, которая хотя бы частично представит в Канне нашу страну.Крупнейший кинофестиваль мира только в среду объявит свой список претендентов на Золотую пальмовую ветвь, но главные приоритеты уже ясны. Они определяются двумя фактами: возглавлять жюри будет Квентин Тарантино, а открывать фестиваль — новый фильм Педро Альмодовара. Это означает, что хулиганы и эпатеры, чьи фильмы стали шоковыми сенсациями и узловыми точками споров о "неоварварстве" в конце прошлого века, несколько остепенились и образовали костяк кинематографического истеблишмента века нынешнего.
Среди вероятных участников конкурсной программы называют Эмира Кустурицу, Франсуа Озона, Вонга Карвая, братьев Коэн, то есть опять же хорошо знакомых персонажей кинобомонда. Конечно, дело ими не ограничится. Почти наверняка фестиваль принесет новые сенсации и, возможно, откроет новые имена, новые территории. Каковы в этом смысле шансы России и русских кинематографистов засветиться на Лазурном Берегу?
Каннская отборочная комиссия отсмотрела целую лавину новейшей российской кинопродукции и не нашла ничего достойного быть представленным в конкурсе. Не будем обнародовать названия отвергнутых фильмов, дабы не травмировать чувствительные режиссерские души, но факт остается фактом. Напомним, что в российской киноиндустрии наблюдается производственный бум, и трудно назвать постановщика из числа именитых, кто бы не закончил или не заканчивал очередной картины,— от Петра Тодоровского до Павла Чухрая, от Романа Балаяна до Валерия Огородникова, от Сергея Соловьева до Карена Шахназарова, от Валерия Тодоровского до Дмитрия Месхиева. Есть, конечно, исключения, но их не так много.
Правда, не все из перечисленных авторов (добавим к ним еще Киру Муратову) реально могли поспеть к Канну, хотя практика свидетельствует: когда фильм берут, это становится известно еще на стадии рабочего материала, и тогда успевают даже самые ленивые. Уверен, что многие фильмы, не прошедшие каннский экзамен, будут так или иначе готовы к сочинскому "Кинотавру", который пройдет всего неделю спустя после Канна. А некоторые из новых картин наших мэтров уже даже успели выйти в московский прокат. Итак, с одной стороны, бум, с другой — место России в Канне остается вакантным.
Но, может быть, пора перестать рассчитывать на мэтров, далеко не всегда оправдывающих свою репутацию, и сделать ставку на молодежь, которая сегодня тоже заметно активизировалась, что видно по многократно возросшему числу режиссерских дебютов? Это кажется тем более логичным в свете прошлогоднего успеха "Возвращения" Андрея Звягинцева. После победы этого фильма в Венеции в сторону России стали поглядывать с давно забытой заинтересованностью и зоркостью. Причем не только фестивали, но и дистрибуторы, и прокатные компании.
Помимо "Возвращения" заметный фестивальный успех в прошлом сезоне снискали "Последний поезд" Алексея Германа-младшего и "Коктебель" Бориса Хлебникова и Алексея Попогребского. Эта картина стартовала на Московском фестивале, была показана на форумах в Торонто и Берлине, права на нее приобретены солидной французской компанией Celluloid Dreams. И вот приятная неожиданность: в Канне "Коктебель" будет показан в программе "Неделя критики" как лучший фильм, отобранный FIPRESCI — Международной федерацией кинопрессы. Впервые в практике Канна и FIPRESCI такая честь оказана русской картине. Кроме того, в официальную программу вне конкурса приглашен короткометражный фильм Георгия Параджанова "Я умер в детстве..." о Сергее Параджанове.
Однако самый главный российский козырь — будущий участник программы "Особый взгляд". Этого фильма еще никто не видел в России, не было публичных показов и за ее пределами. Картина, снятая на русском языке, для внутреннего проката получила название "Шиза" (российский продюсер — компания СТВ Сергея Сельянова), для международного — "Fifty-Fifty". Ее автор — казашка Гульшад Омарова, актриса и сценаристка, сотрудничавшая с Сергеем Бодровым-старшим. Это режиссерский дебют, причем режиссер сама написала сценарий. Сюжет связан с неблагополучным подростком, которого выгоняют из школы, и он становится агентом по нелегальным кулачным боям.
Неслучайны два обстоятельства. Во-первых, что единственный отобранный русский фильм — хотя бы на одну треть казахский. Во-вторых, что отобран он в программу "Особый взгляд". Она хоть и неконкурсная, но считается официальной и второй в Канне по престижности. И вместе с тем, туда попадают фильмы, которые в концепцию большого конкурса не вписываются в силу своего художественного формата, а иногда и формата геокультурного. В советские времена СССР почти всегда имел гарантированное место в каннском конкурсе, даже если выдвигаемый фильм для него мало подходил. В 1990 году, накануне распада советской империи, зафиксирован самый большой успех России: сразу два фильма ("Мать" Глеба Панфилова и "Такси-блюз" Павла Лунгина) участвовали в конкурсе и были награждены; кроме того, здесь фактически изменили правила, чтобы оделить "Золотой камерой" картину Виталия Каневского "Замри, умри, воскресни".
Но сразу после этого Канн отвернулся от перестроечной русской "чернухи" и приветствовал Россию главным образом в лице ее отдельно стоящих культурных героев — Никиты Михалкова, Алексея Германа, Александра Сокурова. В этом году ни один из героев фильма не сделал. И остался на нашу долю "особый взгляд", причем через Казахстан. Дело в том, что и спустя 13 лет после развала Советского Союза в сознании Запада мы существуем как одна большая terra incognita и если не единая, то связанная внутренними нитями культурная зона. Поэтому вакантное место бывшего советского кино теперь может занять любое — украинское, грузинское (если бы оно там было) или, как в данном случае, казахское.