гастроли джаз
Сегодня в Центре оперного пения Галины Вишневской и завтра в Большом зале консерватории выступит Жоао Донато. Знаменитого бразильского пианиста и композитора, считающегося одним из отцов босановы, накануне в неформальной обстановке в Le Club слушала АЛЯ Ъ-ХАРЧЕНКО.
Положение Жоао Донато в истории джаза неоднозначно. С одной стороны, шумная слава, несколько "Грэмми", безумные тиражи пластинок в Латинской Америке и статус культового музыканта в родной Бразилии. С другой — несмотря на все премии и популярность среди домохозяек бразильских сериалов, к которым Жоао Донато сочинял музыку, три главные мелодии жанра ("Girl from Ipanema", "Corcovado" и "Desafinado" ("Out of Tune")) придумал все-таки не он.
Титул короля босановы, которым злоупотребляют организаторы концертов при раскрутке своего подопечного, перестает казаться по отношению к Донато некоторой натяжкой, только если забыть имена его легендарных приятелей Жоао Жильберто и Антонио Карлоса Жобима. Но в отличие от Жильберто, шансы увидеть которого в Москве равны нулю, Жоао Донато Россию любит и с гастролями наезжает исправно.
Пассаж о нежном отношении бразильца к нашей стране и русскому языку ввернул во вступительную речь и ведущий в Le Club, объявляя выход музыкантов. На сцене появились двое немолодых мужчин с серьезным выражением лица: басист Луис Алвез из Milton Nacsimento Group и барабанщик Уилсон дас Невес из Chico Buarque`s Sanc. А потом выскочил кто-то очень резвый третий, на ходу помахал зрителям рукой и почти вприпрыжку кинулся к роялю. Поверить в то, что этот человек в крапчатой рубахе, джинсах и шлепанцах, запросто надетых на носки, и есть один из королей босановы, не было никакой возможности. До тех пор, пока Жоао Донато, поправив бейсболку с надписью "Пошли налево", не начал играть.
Можно предположить, что для своего завтрашнего выступления в консерватории бразильский пианист выберет другой наряд, поконсервативнее, чем для первого клубного концерта. Вероятнее всего, так и случится. И это будет грустно. Потому что в атмосфере официоза такое настроение необязательности и вальяжной лени, которое само собой получилось в Le Club, может и не возникнуть. Но вне зависимости от того, решит ли Жоао Донато играть в серьезность и переобуться, ноги бразильца заслуживают самого пристального рассмотрения.
Когда Донато играет, смотреть увлекательнее не на его плотные руки, как будто бы с трудом поспевающие за своевольными клавишами. Под залихватские глиссандо и мелкой дробью рассыпающиеся аккорды в не менее быстром темпе двигаются сразу обе ноги пианиста. Пока одна управляется с педалью и в свободное время отстукивает сильные ритмические доли, другая подчеркивает синкопы или просто особо эмоциональные места. В кульминационные моменты Донато вовсю топает обеими ногами и чуть ли не пускается в пляс, с трудом удерживаясь на стуле.
"So Danco Samba", "Minha Saudade", "Wave", "Meditation" и другие мелодии перемежались короткими репликами Жоао Донато на английском и все более громкими аплодисментами. Во время неизбежных "Girl from Ipanema" и "Corcovado", когда поначалу строгие Луис Алвез и Уилсон дас Невес размякли и заулыбались почти так же, как сам Жоао Донато, народ забывал стряхивать пепел с сигареты. Да и то, что эталонную босанову придумал не человек, который виртуозно ее сейчас исполняет на сцене, у всех тоже, кажется, вылетело из головы.