премьера театр
На сцене Театрального центра на Страстном "Театральное братство" Оксаны Мысиной представило премьеру спектакля "Аристон" по пьесе Виктора Коркии. Вникнуть в суть современной версии мифа об Эдипе пыталась МАРИНА Ъ-ШИМАДИНА.
На премьеру Оксаны Мысиной в маленький зал на Страстном собралось едва ли не больше народу, чем на спектакли "Золотой маски", которые игрались здесь все последнее время. Причем, судя по огромной очереди к столу администратора за входными билетами, большинство зрителей составляли друзья и знакомые режиссера и актеров. Своя публика отнеслась с пониманием к тому, что спектакль по техническим причинам задержали на час. И когда в восемь вечера Оксана Мысина вышла к зрителям и призвала их не расслабляться, а внутренне работать вместе с актерами, все еще были полны энтузиазма.
И действительно, представленное зрелище не позволяло просто пассивно потреблять театральный продукт, а заставляло тренировать мозги вопросами: кто эти люди, что здесь происходит и о чем, собственно, речь? На сцене громоздились косо подвешенные бревна, железные трубы и два плоских поддона с водой (сценография Эмиля Капелюша). Среди них под звуки барабанов, трещоток, утробного мычания и визга стекла по сцене, крадучись, спиной к спине передвигались, будто сиамские близнецы, две девушки, чьи головы были примотаны друг к другу белой тряпкой. В это время в центре юноша обмывал ноги сидящему мужчине в тазу с кроваво-красной водой. Потом на сцену вывалили два ведра камней, и все время методично собирали их в кучи и потом снова разбрасывали. По сцене то и дело шныряли молоденькие девушки в экстравагантных костюмах от того же Эмиля Капелюша: они то носили камни на головах, то со страстным шипением и блеянием изображали кошек и овец, то осыпали все вокруг мукой, то дико завывали, изображая древнегреческих плакальщиц, провожающих в царство теней похоронную ладью с горящим внутри нее погребальным костром.
Описывать спектакль можно было бы еще долго, так как идет он больше трех часов, и все это время на сцене происходит что-то эдакое. Причем, если не вслушиваться в текст, понять, что именно играют, практически невозможно. Зато можно легко составить общее представление о том, что режиссер понимает под словами "театральный авангард". Первое время ты еще честно стараешься понять, что означают эти радикально смелые и глубоко символичные жесты. Но довольно скоро убеждаешься в бессмысленности этих попыток, так как все происходящее на сцене не более чем дайджест типичных режиссерских приемов современного театра, собранных рукою неофита-энтузиаста.
Автор постановки Оксана Мысина отличается бурным творческим темпераментом. Не удовлетворившись актерской работой в театре, съемками в телесериалах и игрой в своей рок-группе, она решила заняться режиссурой и собрала собственную труппу. "Аристон" — второй спектакль "Театрального братства" Оксаны Мысиной, поставленный по пьесе драматурга Виктора Коркии. Первым был "Дон Кихот и Санчо" — театральная фантазия на темы Сервантеса. На этот раз господа Коркия и Мысина взялись за софокловскую трагедию об Эдипе. Автор пьесы внес много важных уточнений в античный миф об отцеубийце. Во-первых, выяснилось, что фиванцы изначально были недовольны тем, что ими правит чужеземец из Коринфа, и только и ждали оплошности со стороны Эдипа, чтобы с позором изгнать его из своего города. Во-вторых, драматург разъяснил наконец веками замалчиваемый вопрос интимных отношений Эдипа со своей женой и одновременно матерью Иокастой. Оказалось, что между супругами со временем наступило естественное охлаждение, и Иокасте приходилось вместо собственного старого тела предлагать мужу молодую рабыню, причем почему-то еврейку из Египта, беременную от ее брата Креонта. В-третьих, автор пьесы открыл зрителям настоящее имя Эдипа, данное ему при рождении его настоящими родителями, которое по странному стечению обстоятельств совпало с названием стиральной машины. Кроме того, господин Коркия решил подпустить в пьесу современности: ввел в действие непонятно откуда взявшуюся школьную учительницу, к которой герой испытывает подростковое влечение, и отправил Антигону просить милостыню в пригородную электричку. Но все эти нововведения не дают ответа на вопрос, ради чего потребовалось переписывать отличную пьесу, которая и в прежней редакции не теряла актуальности сотни лет.
Сверхзадача режиссера Оксаны Мысиной большинству зрителей тоже оказалась непонятной, и в антракте зал заметно поредел. Те же, кто все-таки остался, после одиннадцати вечера впали в состояние, близкое к коме. Сюжет давно кончился: Эдип узнал о тайне своего рождения и о содеянных им страшных грехах и уже должен был ослепить себя, а Иокаста — повеситься. Но долгожданный финал все не наступал: к Эдипу вновь приходила женщина-Сфинкс и умирала у его ног от любви, Антигона искала свою пропавшую кошку, которая, по уверениям жреца, улетела на Луну, а Иокаста (Людмила Одиянкова) ела шоколад вместе с египетской рабыней и советовала ей вытравить из чрева свое дитя. В общем, маразм крепчал. В какой-то момент возникло жутковатое впечатление, что спектакль давно закончился, все зрители ушли, а актеры просто не могут остановиться. Так что конец этой театральной графомании публика встретила вздохом облегчения. После спектакля неутомимая Оксана Мысина планировала устроить концерт своей группы в фойе театра, но до этого радостного мероприятия дожили немногие.