реанимация балет
В репертуар Большого театра возвращается балет "Пиковая дама". Постановка французского классика Ролана Пети, за которую ее создатели в прошлом году получили Государственную премию и три "Золотые маски", исчезла с афиши в начале этого сезона: Николай Цискаридзе, единственный исполнитель партии Германна, получил серьезную травму. Театру потребовалось несколько месяцев, чтобы подыскать ему замену. Завтра роль обезумевшего картежника станцует Дмитрий Гуданов. ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА поймала ДМИТРИЯ ГУДАНОВА перед предпоследней репетицией.
— Говорят, Ролан Пети не хотел, чтобы вы танцевали "Пиковую даму". Это правда?
— Неправда. Просто ему внушили, что я ростом ниже Илзе (Илзе Лиепа, исполнительница роли Графини.—Ъ). И я даже знаю, кто именно. Но когда во время парижских гастролей Ролан Пети увидел меня в классе, он сам сказал: "Эта роль твоя".
— А почему вы не показались Ролану Пети еще во время постановки балета?
— Тогда я должен был танцевать "Пассакалью" (одноактный балет Ролана Пети, идет в одной программе с "Пиковой дамой".—Ъ), но повредил колено. Так что в той премьере я вообще не участвовал, был в зрительном зале. И уже тогда подумал, что станцевал бы эту партию не так, как Цискаридзе.
— А как?
— Ну, у Николая огромный шаг, такой растяжки нет ни у кого, и глупо было бы пытаться в этом с ним соперничать. Но думаю, я нашел что-то свое.
— Как отнесся Николай Цискаридзе к тому, что вы подготовили его коронную роль?
— Не знаю, я его не видел.
— Как же вы готовили эту партию?
— Сначала по кассете вместе с Илзе. Она меня многому научила, не только по роли — рассказывала, как работал ее отец, как обдумывать, как отделывать партию. Со мной она другая, чем с Николаем. Знаете, много раз сыгранная роль все-таки заштамповывается. А тут я ей все время говорю: "А это зачем? А здесь почему так?" Она задумывается, у нас меняются реакции, получается что-то новое. Когда я выучил партию, Ролан Пети прислал в Москву своего репетитора Луиджи Бонино. И доделывали Германна мы вместе с ним.
— Что для вас оказалось самым трудным?
— Как ни странно, то, что и для Николая. Французы хотят, чтобы Германн был резкий, жесткий — французский. А у нас все-таки русская традиция — более лиричная, более мягкая, эмоциональная.
— Однако у Пушкина он все-таки немец, фанатик и прагматик.
— Ну а у Чайковского в "Пиковой даме" он другой. И наша публика привыкла к романтику с горящим взором.
— Хотите понравиться публике?
— Хочу понравиться самому себе.
— В театре вы получаетесь вечно вторым: вторым станцевали баланчинский "Агон", вторым — эйфмановского Павла I. Вас балетмейстеры не видят, или это интриги?
— Борис Эйфман, например, хотел, чтобы наш состав "Русского Гамлета" был первым. Но в другом составе была одна исполнительница, с которой пришлось считаться: театр все-таки государственный.
— "Государственная балерина" — это Анастасия Волочкова?
— Я этого не говорил. Скажем, мадемуазель N. В общем, мы стали вторым составом.
— А вообще, как в театре распределяют роли? Вы сами выбираете или вас выбирают?
— Руководитель выбирает. У меня три последних года прошли впустую. Худруку Борису Акимову надо было выдвигать своих учеников. Сейчас, надеюсь, все будет по-другому. Я уже станцевал "Спящую красавицу", спасибо Алексею Ратманскому (новый худрук балета Большого театра.— Ъ).
— А если вам поручат роль, которую вы не хотите танцевать?
— Не хочу — и не буду.
— А в Парижской опере артистов не спрашивают, что они хотят.
— Наверное, там достаточно умные руководители, чтобы подбирать танцовщикам подходящие партии. У нас вот появилось новое поколение танцовщиков: им дают роль, они ее провалят, а им новую дают, а они опять проваливают, и опять все довольны. А народные артисты Филин, Уваров, другие премьеры должны за ними в очереди стоять, унижаться. Вот у меня вообще никакого звания нет.
— А вам оно нужно?
— Ну не то чтобы нужно. Но у нас в театре такой советский пережиток, что реагируют на звания, а не на реальную работу. Не заслуженный, народный — в самолете сажают в эконом-классе, иногда машины не дают (по традиции ведущих солистов после спектакля отвозят домой на театральных автомобилях.— Ъ), говорят: извини, звания нет, не заслужил.