"Формула-1"
Михаэль Шумахер записал на свой счет еще два рекорда. Во-первых, он выиграл Гран-при Бахрейна, чем не может похвастать ни один другой гонщик. Просто потому, что вчера этот этап прошел в первый раз. Во-вторых, для немца это уже 73-я победа в карьере и третья подряд в нынешнем чемпионате. И в этом смысле он тоже вне конкуренции.
В целом дебютный Гран-при Бахрейна удался. Вопреки опасениям, трассу, построенную посреди пустыни, не засыпало песком, машины и люди не расплавились от изнуряющей жары, зрители увидели борьбу. А если кому-то и показалось, что интриги не было никакой, то это по невнимательности. Надо было попросту присмотреться получше.
Вот, например, лидер McLaren Кими Райкконен упорно бодался с Кристианом Клином из Jordan. Вице-чемпион мира в этом эпическом противостоянии был на высоте, смело отражая наскоки дебютанта "Формулы-1". Может, упорный финн даже победил бы в битве и занял, скажем, десятое место, но продолжение борьбы не входило в планы мотора Mercedes. Где-то на восьмом круге он, возомнив себя ракетным ускорителем, выдал мощнейший столп огня. От такой переоценки собственных сил двигатель сдох. А Кими Райкконен, как показалось, даже не расстроился. И ведь правда ничего особенного не случилось: мотор на его машине горит уже третью гонку кряду, так что он наверняка успел привыкнуть.
Ральф Шумахер тоже боролся. В спарринг-партнеры ему достался Такума Сато. Бились они славно — что ни поворот, то с интригой. Такума Сато направляет свой BAR то влево, то вправо, пытаясь обойти немца. Ральф Шумахер отвечает, не пускает. В общем, сопротивляется отчаянно. В итоге японцу все это надоело, и он в полном соответствии с обычаями камикадзе просто протаранил передним колесом Williams противника. В результате бело-синяя машина улетает с трассы принимать песчаные ванны, BAR, оказавшийся "бронированным", под управлением решительного японца уносится вперед. А Ральф Шумахер тащится в боксы, возвращается на трассу последним и потом мучительно пытается выжать из этой гонки хоть что-то. Почти получилось — седьмое место.
Или вот взять Хуана Пабло Монтойю. Он тоже хотел бороться. И даже известно с кем — со вторым номером Ferrari Рубенсом Баррикелло. Прямо за ним он и стоял на стартовом поле. Правда, здесь никакой борьбы не вышло. Бразилец вероломно уехал от колумбийца, оставив того глотать пыль.
Но на этом расстройства для господина Монтойи не закончились. То, что победы ему не видать, он понял довольно быстро. И спокойно ехал себе третьим, предвкушая, видимо, как взойдет на подиум, как с упоением будет разбрызгивать какую-то фруктовую шипучку, выступающую на исламском Гран-при в качестве замены фирменному напитку победителей "Формулы-1" — шампанскому, как пойдет на пресс-конференцию, где в очередной раз расскажет о том, какую титаническую работу проделала его команда и предскажет напряженнейшую борьбу в следующих этапах. А потом что-то случилось с машиной. Что именно, доподлинно неизвестно. То ли двигатель забарахлил, то ли коробке передач надоело переключаться. Так или иначе, а в конце гонки Williams Хуана Пабло Монтойи передвигался по трассе как-то "прихрамывая". И единственное, что оставалось колумбийцу,— смотреть на то, как его обходят друг за другом десять машин. В результате он добирается до финиша 13-м, с отставанием от лидера на круг, бросает машину прямо за финишной чертой и отправляется выяснять отношения со своими механиками.
А еще был Дэвид Култард. И он тоже боролся. Не с кем-то из других гонщиков, а со своей машиной. Опытному шотландцу до поры до времени удавалось заставлять свой McLaren ехать. Но и он не волшебник — на 51-м круге McLaren сказал решительное "нет". Экстренный заезд в боксы и попытка обслуживающего персонала реанимировать машину ничего не дала. "Серебряная стрела" тронулась было из боксов, но только затем, чтобы позорно встать через несколько десятков метров. Кстати, за всю гонку сошли только три машины. Помимо двух McLaren это еще и Minardi Жолта Баумгартнера, которому просто по статусу положено было сломаться.
А что же Михаэль Шумахер? Он тоже, надо полагать, боролся — со скукой. Как ушел он со старта первым, так и ездил сам по себе. В самом конце гонки, устав от одиночества, немец подпустил вплотную своего верного оруженосца Рубенса Баррикелло, до того неизменно державшегося на расстоянии десяти секунд. А может, не со скуки, а для красоты. Чтобы эффектно поставить точку в Гран-при Бахрейна. И болельщикам "Скудерии" наверняка понравилось, как два ярко красных Ferrari почти одновременно пересекли финишную линию.
АФСАТИ Ъ-ДЖУСОЙТИ