Сегодня вступает в силу постановление Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (ФКЦБ), существенно расширяющее объем раскрытия информации эмитентами. При этом из-под его действия выведены многие компании, фактически не являющиеся публичными. В целом реализация постановления может привести к большей прозрачности эмитентов при одновременном сокращении их числа.
Положение "О раскрытии информации эмитентами эмиссионных бумаг" начало действовать еще в середине октября 2003 года (см. Ъ от 14 октября 2003 года). По нему эмитенты обязаны были публиковать в отрытых источниках — на ленте информагентств, в печатных изданиях, интернете — довольно большой объем информации, касающейся их деятельности. В первую очередь это ежеквартальные отчеты по ценным бумагам и такая существенная информация, как данные о выпуске ценных бумаг, закрытии реестров акционеров, совершении крупных сделок и сделок с заинтересованностью и тому подобном.
Многие эмитенты стали активно исполнять эти положения. Если раньше практически невозможно было найти квартальные отчеты целого ряда компаний, то уже в первые недели действия постановления (до 15 ноября эмитенты были обязаны опубликовать отчетность за третий квартал) эти документы появились на интернет-сайтах. Впрочем, многие продолжают манкировать своими обязанностями. Например, ГАЗ на своем официальном сайте до сих пор не представил информацию за два прошедших квартала. Еще хуже дела обстоят с существенными событиями. Например, при сделках на сумму, превышающую 10% активов, эмитенты нередко не указывают ни объемов сделок, ни контрагентов, ссылаясь на коммерческую тайну. Такое сообщение просто теряет смысл. Или при закрытии реестра для участия в собрании акционеров общества даже не указывают дату самого собрания. А совет директоров "Нижнекамскнефтехима", например, в качестве цели закрытия реестра нашел такую формулировку: "для реализации прав, закрепленных ценными бумаги".
В итоге в канун Нового года ФКЦБ приняла постановление #3-48/пс, которое существенно расширяет прежнее положение. Постановление вступает в силу 29 марта, спустя десять дней после публикации в "Российской газете". В соответствии с ним эмитенты должны дополнительно раскрывать информацию по заседаниям советов директоров, а также другие данные, затрагивающие деятельность компаний. В частности, подлежат публикации сведения по повестке дня общих собраний, предложения по дивидендным выплатам, изменения в органах эмитента, данные о различных приобретениях, получении лицензий, судебных решениях и многое другое.
В постановлении тщательнее прописаны некоторые аспекты раскрытия информации по сделкам. Теперь нельзя публиковать только сведения, которые составляют государственную тайну. Начальник аналитического отдела ИК "Центринвест Секьюритиз" Дмитрий Уголков особо отметил записанную в постановлении необходимость публиковать устав. "На практике требуется потратить много времени, чтобы добиться от эмитента предоставления этого документа, в котором прописаны весьма важные сведения",— пояснил он. Начальник управления эмиссий долговых и долевых инструментов Гута-банка Леонид Деспотули отмечает, что на этапе регистрации выпуска ценных бумаг введено "обоснованное увеличение задержки для публикации в ленте новостей с одного до трех дней". Кроме того, по его словам, "информацию по поручителям, которые раскрывают ее самостоятельно, теперь не придется дублировать в проспекте ценных бумаг, что существенно сокращает объем документа".
Как заявил член ФКЦБ Дмитрий Глазунов, "нововведения отражают сложившиеся на развитых зарубежных рынках практику раскрытия информации и требования к ее составу. В частности, в документе нашли отражение новейшие положения о регулировании раскрытия информации в директивах ЕС и последних документах IOSCO (Международной организации регуляторов рынка ценных бумаг)". Новое положение не только расширило перечень сведений для публикации, но и существенно сократило число эмитентов, которые должны его исполнять.
По словам Дмитрия Глазунова, "постановление выводит из системы раскрытия информации тех эмитентов, раскрытие информации которыми было необоснованным с экономической точки зрения". Ведь по старой редакции закона "О рынке ценных бумаг" (действовавшей до 4 января 2003 года) в систему раскрытия информации попало довольно значительное число эмитентов, которые фактически не являются публичными. В частности, это большинство ЗАО, чьи ценные бумаги не торгуются на рынке.
Аналитики отмечают возросшую нагрузку на эмитентов. По словам директора по связям с инвесторами МТС Андрея Брагинского, данное постановление "существенно увеличит объем работы. Компаниям придется делать много того, чего раньше не надо было делать". Дмитрий Уголков утверждает, что трудозатраты эмитента существенно возрастают: "Получается, что для раскрытия информации эмитент должен организовать либо новый отдел, либо расширить существующие структуры".
При этом участники рынка отмечают, что требуемый объем информации скорее избыточный. По словам Андрея Брагинского, "в целом новые требования ведут к повышению прозрачности эмитентов. Но для понимания финансово-операционного состояния компаний мы считаем их излишними". По замечанию аналитика банка "Зенит" Анастасии Шаминой, "в отношении объемов раскрытия информации в России фактически нет различий по видам выпускаемых ценных бумаг". "Например, в США требования существенно отличаются в зависимости от категорий инвесторов, на которых рассчитаны эти ценные бумаги. Например, ADR разных уровней. Кроме того, проспекты и отчеты сопровождает более полное аудиторское заключение, со всеми пометками, касающимися деятельности предприятия",— отмечает аналитик.
Для тех, что не захочет раскрывать информацию, существуют меры принуждения. Как отметил Дмитрий Глазунов, в соответствии с Кодексом об административных правонарушениях "нарушение порядка раскрытия информации влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от тридцати до сорока МРОТ и на юридических лиц — от трехсот до четырехсот МРОТ". При серьезном ущербе в результате нераскрытия или неполного раскрытия информации виновные лица могут быть привлечены к уголовной ответственности. И хотя в России обилие законодательных актов компенсируется необязательностью их исполнения, через некоторое время от эмитентов все же можно ожидать большей прозрачности. Если к тому времени они не перейдут в более закрытые организационно-правовые формы.
ДМИТРИЙ Ъ-ЛАДЫГИН