После концерта в "Лужниках" БОРИС Ъ-БАРАБАНОВ побеседовал с продюсером группы "Звери" АЛЕКСАНДРОМ ВОЙТИНСКИМ.
— После концерта "Зверей" я понял, что "мелодия" и "аранжировка" — устаревшие понятия. На первом плане образ, который сделан по принципу рекламных роликов.
— Когда мы стали работать с Ромой, я выдвинул такой лозунг: "Музыки нет". И Рома со мной согласился. Анализируя проекты, к которым я имел отношение, я сделал открытие: люди ошибочно приписывают все музыке. Я понял, что должен забыть все, чему меня учили, музыку, какой я ее полюбил, я фактически должен предать свое детство. Режиссер Роман Непомнящий, с которым я работал над клипами, во время очередного разговора о "качестве звука", "аранжировках" и т. д. привел хороший пример: рота солдат направила оружие на беременную женщину. Нужно ли для доставки заложенного в этой картинке месседжа, чтобы она была хорошего качества, снятой на хорошую пленку, с хорошим звуком? Или это смыслы, которые работают так, что все остальное уже не важно? Вот идет парень по улице с плеером — вы уверены, что ему нужно, чтобы было в Англии записано?— Наверное, сложно заставить музыкантов играть так безлико, как на альбоме "Районы-кварталы"?
— Альбом скучноват не только для критиков, но даже для нас самих. Возможно, я слишком буквально последовал своему открытию. В машине я не слушаю группу "Звери". Но она для меня и не бизнес — у меня есть другие источники дохода. "Звери" — это способ коммуникации, обращения к людям. Но мне, 43-летнему человеку, сложно найти общий язык с 15-летними девочками, поэтому есть Рома. Что бы там ни говорили, все определяет он, а не я. Он ближе к ним. "Звери" — это общение парня Ромки из Таганрога, строителя по образованию, неплохого, между прочим, строителя, общение с ему подобными — с людьми, которые процентов на 80 населяют страну Россию. Работает принцип "Рома и ромы". Если вспомнить его монолог в песне "Дожди-пистолеты" — это чистая правда. Вот так же, как вы мне, я подставил ему диктофон, и мы стали искать историю, которая его "ударила" в жизни. А потом просто вставили его рассказ в песню. Ему нужны были силы, чтобы раздеться перед публикой. А что делает эстетствующее большинство музыкантов в авторской музыке? Их задача — спрятаться, одеться. Пусть они делают это искренне, но мой путь — другой. Поэтому, когда я снял историю с одеванием-раздеванием в клипе "Все, чо касается", мне стали звонить с комплиментами люди из рекламных агентств.
— Вы хотите сказать, что девочки больше не хотят принца на белом коне, они хотят строителя Рому?
— Я в жизни много общался с проститутками, и от них очень часто можно услышать такую историю: "Вот на такой-то точке одна... она приехала из Минска, короче, к ней такой приезжал-приезжал с розами белыми, на джипе (обязательно на джипе) и в конце концов женился на ней, и она с ним уехала". "Алые паруса" просто. И я уверен, что этого не было никогда. Но они все это рассказывают. Это дико трогательно. Принц на белом коне — он остается. Ну а если на всех принцев на джипах не хватает, значит, строитель Рома становится принцем.
— Как вы сейчас смотрите на свой уход из проекта "Тату"?
— Это, конечно, драматичная история. Мы с Иваном Шаповаловым разошлись по очень простому пункту. Я сказал ему, что люди не примут эту выдуманную историю с лесбиянками. Я хотел, чтобы мы занимались невыдуманными историями. И я абсолютно ошибся! У меня к Ване сейчас никаких претензий нет — он как двигал всегда к деньгам, так и двигает, он абсолютно цельный персонаж, гениальный в своем амплуа. Меня не Ваня обидел, меня люди обидели этим успехом, люди, которые это приняли. Я смотрел и думал: "Как вы могли?"