концерт песни и пляски
В Кремлевском дворце успешно прошло грузинское шоу "Georgian Legend". ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА убедилась, что концерты ансамблей песни и пляски по-прежнему волнуют сердца людей, стоит лишь подать их в импортной упаковке.
На Москву реклама "грузинского Riverdance" подействовала неотразимо: шеститысячный зал Кремля оказался полон, причем кавказская диаспора составляла едва ли половину аудитории. Контрольно-пропускной пункт Кутафьей башни не справился с наплывом публики: хотя начало представления задержали на 40 минут, опоздавшие волнами накатывали в зал после каждого номера первого отделения.
"Легенду Грузии" создали четыре года назад продюсер Джеймс Лоу и режиссер Паскаль Жордан. Следуя проверенному рецепту ирландского Riverdance, они превратили текущий репертуар древнего грузинского ансамбля песни и пляски "Эрисиони" в добротное шоу. Для этого потребовалось совсем немного: качественные костюмы, современная установка света и грамотный пиар. И вот уже несколько сезонов шоу беспрерывно колесит по штатам и европам, и рецензенты захлебываются от восторга, отмечая "сенсационный прорыв кавказской культуры".
Клоном Riverdance грузинское представление не назовешь, да и шоу — лишь с натяжкой. Бесхитростный дивертисмент создатели не пытались скрепить ни подобием сюжета, ни сквозными персонажами: никаких любовных историй, борьбы добра и зла, цариц Тамар и царей Давидов. Не было также пиротехники, сложных конструкций и прочих технологических ухищрений. На заднике обозначались три якобы каменные арки. Над ними зависал круглый экран, на него проецировались картинки: фрагменты древних фресок, орнаменты и просто световые треугольнички. Слева разместился оркестр: два аккордеона, два барабана и две флейты были дополнены ударной установкой и электрогитарой — видимо, как дань современности. С колосников и из-за кулис били струи света — преимущественно мертвенно-синие; один раз, на лирическом женском танце, пол устлали поэтичным облаком дыма.
Так что главным содержанием "феноменального культурного явления, вместившего в себя 15 веков развития искусства Грузии", оказались традиционные песни и пляски, знакомые нам еще со времен "Свинарки и пастуха". Все знают, как танцуют и поют грузины. Прекрасные женщины в длинных платьях, отставив локти, потупив взор и выгнув грудь, плывут лебедицами; отважные джигиты с гордой осанкой, положив руку на кинжал и мелко суча ногами, нависают над ними, не спуская глаз. Неистовые воины рушатся на колени, вертятся в безумных пируэтах, зависают в воздухе и при этом не перестают рубиться на саблях — так, что искры летят. Отчаянные горцы беспечно гарцуют на кончиках пальцев, покруче балерин на пуантах. И знаменитое мужское многоголосие — исполинский столб звука, заставляющий задрожать любые стены, даже глухую коробку кремлевского зала.
В "Эрисиони" все это проделывали скорее хорошо, чем великолепно. По сравнению, скажем, с лучшим грузинским ансамблем — Илико Сухишвили и Нино Рамишвили, здесь примитивнее хореографические рисунки, слабее солисты, меньше композиционной выдумки, меньше огня. В жанровой картинке "Старый Тбилиси" не оказалось ни жанра, ни картинки — только несколько кинто, главного из которых, рискнувшего сплясать с бутылкой вина на голове, воодушевленные зрители наградили аплодисментами. Воинственный танец "Хоруми" украсили патриотическим эпизодом: солиста с новым грузинским флагом подхватили на руки и торжественно пронесли по сцене — амфитеатр разразился одобрительным гулом. Заслуженную овацию заполучили дети: крошки отстучали на барабанах нечто невообразимо темпераментное. Словом, успех равномерно нарастал. На поклонах все солисты еще раз проделали свои коронные трюки и публика из концертной превратилась в эстрадную: заорала, засвистела, запрыгала, замахала руками. И взвыла, когда пополз занавес.
Завидная судьба ансамбля "Эрисиони", ставшего "Легендой Грузии", должна заставить задуматься легендарные русские ансамбли, влачащие сегодня весьма незавидное существование. Попади в руки грамотных иностранных продюсеров какая-нибудь "Березка" или ансамбль Игоря Моисеева, глядишь, мир тоже поразился бы "сенсационному прорыву" русской культуры. А руководителям знаменитых коллективов не пришлось бы выпрашивать госдотации на поддержание "национального достояния".