теледебаты с Валерием Ъ-Панюшкиным
Вчера на телеканале "Россия" прошли последние дебаты. Пора было переходить в решительное наступление. Но перешел в него, по сути дела, только кандидат Сергей Глазьев. И даже понятно почему. Не потому, что это последние дебаты, а потому, что он потерял фракцию в Госдуме и больше ему терять нечего.
Кандидат в президенты Николай Харитонов был непривычно миролюбив и даже разъяснил, что под словом "социализм" понимает шведскую модель социализма, то есть 80-процентные налоги и всеобщее благоденствие. Кандидат Олег Малышкин тоже был миролюбив и перед началом дебатов называл кандидата Ирину Хакамаду Иришей, предлагал ей после выборов поддерживать личные отношения и получил снисходительный ответ "Обойдетесь!". Кандидат Ирина Хакамада представила свою программу, составленную на основе 80 тыс. телефонных звонков, поступивших от избирателей.
Госпожа Хакамада развенчала на основе своего общения с избирателями три главных мифа о России. По словам Ирины Хакамады, во-первых, неверно думать, будто народ не понимает демократии. Очень даже понимает и любит, особенно те 80 тыс., которые госпоже Хакамаде звонили. Во-вторых, неверно думать, будто народ считает власть сильной. На самом деле народ понимает, что сильная власть не стала бы применять репрессии и отменять свободу слова. В-третьих, неверно думать, будто народ ненавидит только кавказцев и богатых. Госпожа Хакамада утверждает, будто куда больше, чем кавказцев и богатых, народ ненавидит чиновников. В довершение своего выступления госпожа Хакамада вызвала президента Путина на дуэль, то бишь попросила его прийти на последние дебаты на "Первом канале", которые будут показаны сегодня.
Кандидат в президенты Сергей Миронов городил, как всегда, про социально ориентированную экономику, и примечательно в его речах было только то, что участие свое в выборах господин Миронов понимает, оказывается, как референдум, на который выдвинуты нагороженные им идеи про социально ориентированную экономику. Это, видимо, мода такая у чиновников класса А — понимать президентские выборы как референдум о доверии себе. Еще, надо думать, господин Миронов полагает 15 марта выяснить, проголосует ли народ за социально ориентированную экономику, бесплатное образование, повышение детских пособий и зарплат врачам. И если народ паче чаяния за все это счастье не проголосует, то ничего этого народу и не будет на том основании, что народ сам же и отказался от счастья.
Одним словом, все были более или менее в своем репертуаре, и только кандидата в президенты Глазьева как будто подменили. На самом деле его не подменили, а просто сместили с должности лидера думской фракции "Родина", но, так или иначе, господина Глазьева было не узнать. Из ученого он превратился в политика.
Он стал называть имена. Раньше, критикуя правительство, господин Глазьев предпочитал туманно намекать, что у министра экономики, дескать, нет экономического образования, предоставляя телезрителю возможность самостоятельно вспоминать, кто у нас министр экономики. Теперь в ответ на осторожное предположение господина Миронова о новом курсе правительства господин Глазьев выпалил в лоб:
— Какой новый курс? Греф с Кудриным что, переродились внутренне?
Раньше, критикуя президента, господин Глазьев предпочитал не называть его Владимиром Путиным, а называть туманным словом "власть". А когда господина Глазьева спрашивали о разногласиях в блоке "Родина", господин Глазьев предпочитал не выносить сор из избы и щадить чувства проголосовавших за "Родину" избирателей. Но вот господина Глазьева не пощадила власть и не пощадил бывший товарищ Дмитрий Рогозин, с которым так хорошо было в рекламном ролике пить пиво и беседовать о вреде олигархов. И Сергей Глазьев тоже больше никого не щадит. Он говорит:
— Фракция "Родина" стала жертвой Кремля, видимо, по поручению Путина.
"Грубое, циничное, хамское давление. По заданию Путина впервые в истории, не собирая фракцию, сменили ее руководителя".
"Фракция не собиралась. Рогозин — самозванец. По приказу Путина людей запугивали, а некоторым обещали ордена за предательство".
Надо думать, что такая разительная перемена в манере говорить свидетельствует вовсе не о том, что господин Глазьев стал вдруг в десять раз радикальнее. Мне кажется, сейчас он более или менее говорит то, что думает, и не говорил этого раньше, потому что забыл лагерный принцип "не верь, не бойся, не проси". Потому что надеялся, что за деликатную замену слова "Путин" словом "власть" его все же пощадят и не отберут фракцию. Не пощадили. Отобрали.
Господин Глазьев сказал:
— Как ученый, я выполнил свой долг, я предупредил. Теперь, как политик, я должен убедить вас голосовать за смену этой власти.
Таким образом, господин Глазьев как бы косвенно признал, что, пока его не лишили фракции, выступал как ученый и только за три дня до выборов стал наконец выступать как политик.
Когда все закончилось, я, уходя домой, столкнулся в коридоре с ведущим дебатов на канале "Россия" Эрнестом Мацкявичусом. Мы пожали друг другу руки, и Эрнест Мацкявичус сказал вместо "до свидания":
— Ну, извини, если что.