Глобальный тренд — установление внутрикорпоративных целей по снижению выбросов парниковых газов — становится все более актуальным для российского бизнеса. Причины: планы ЕС ввести трансграничное углеродное регулирование, требования инвесторов и бирж, а также потребителей, но не регуляторов в РФ.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Корпорации теплее государств
Напомним, текущие цели, представленные странами в рамках Парижского соглашения (ПС), выводят мир на повышение глобальной температуры на планете примерно на 3,5 градуса Цельсия, в то время как в самом ПС установлена цель сдерживания роста температуры в пределах 2 градусов Цельсия (и стремления к 1,5 градуса) — именно ее достижение поможет избежать глобальной климатической катастрофы. Поэтому много внимания уделяется и усилиям городов, регионов, а также частного бизнеса.
Наука в поддержку цели
В рамках «проклиматического» объединения We Mean Business уже более 1,3 тыс. крупных компаний обнародовали собственные цели по снижению выбросов парниковых газов и разрабатывают климатические планы. В рамках инициативы Science Based Target initiative (SBTi — «Инициатива: Цели, установленные наукой») уже более 500 компаний приняли обязательства снизить выбросы в соответствии со сценарием «2 градуса Цельсия». Среди них — Tesco, Coca-Cola, Dell, P&G, Sony, Tetra Paсk, Pfizer. Еще более 200 глобальных компаний поддержали цели достижения углеродной нейтральности к 2050 году. Инициатива SBTi была запущена организациями Carbon Disclosure Project (CDP, ежегодно составляет и анализирует рейтинги климатической отчетности компаний), Всемирным фондом дикой природы (WWF), Глобальным договором ООН и Всемирным институтом ресурсов (WRI).
Еще одна подобная инициатива — Net-Zero Asset Owner Alliance (Альянс собственников активов с нулевыми выбросами) под управлением ООН. Альянс объединяет около 30 крупнейших инвесторов в мире с общим портфелем в управлении около $5 трлн, которые договорились о целях декарбонизации в соответствии со сценарием в 1,5 градуса Цельсия на ближайшие пять лет. В середине октября члены альянса объявили о планах снижения выбросов на 16–29% к 2025 году от уровня 2019-го — в качестве первого шага на пути к полной декарбонизации к 2050 году.
Также в середине октября текущего года группа из 37 глобальных финансовых институций (включая AXA Group и Nikko Asset Management), под управлением которой находится почти $20 трлн, призвала 1,8 тыс. компаний с высоким уровнем выбросов парниковых газов (ответственных за четверть глобальных выбросов в мире) установить собственные цели в соответствии со сценарием 1,5 градуса, а также запланировать достижение углеродной нейтральности к 2050 году. Напомним, что призыв главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен повысить уровень климатических обязательств ЕС до –55% к 2030 году от уровня 1990 года поддержали 170 крупных европейских компаний, в том числе Allianz, Enel, Engie, E-ON, Total, Unilever.
Подобные инициативы приветствуются мировым экологическим сообществом, однако эксперты подчеркивают, что уделять внимание следует не только громким заявлениям и планам, но и конкретной реализации этих планов, в том числе прозрачному мониторингу мер по снижению выбросов. Актуальность этого тезиса подтверждается экспертами проекта Transition Pathway Initiative Лондонской школы экономики, которые в начале октября заявили, что ни одна из крупных компаний угольной, нефтяной или газовой отрасли не справляется с целями ПС.
В конце октября международные НКО (в их числе «Друзья Земли», ActionAid и Corporate Accountability) выпустила доклад, анализирующий и отчасти критикующий заявления правительств и корпораций о планах достижения чистых нулевых выбросов к конкретному году. Основное отличие чистых нулевых выбросов от нулевых выбросов заключается в том, что в этот показатель включаются планы по удерживанию или поглощению парниковых газов, в том числе через лесопосадки, восстановление экосистем и улавливание углерода. «На планете просто недостаточно земли и лесов, которые можно было бы использовать для реализации компенсационных схем правительств и корпорации, как и намерений развивать биоэнергетику и технологии поглощения углерода» — заключается в докладе.
Кнут для российских компаний
Примечательно, что тенденция к установлению корпоративных климатических целей становится все более заметной и в России. «Для многих российских компаний борьба с изменением климата стала приоритетом — достаточно посмотреть отчеты об устойчивом развитии, где описываются мероприятия по снижению выбросов, лесопосадкам и приводятся углеродные метрики: выбросы в целом, углеродоемкость продукции и т. д. Мотивируют к этому требования инвесторов, законодательство стран присутствия, например ЕС. Некоторые металлургические и нефтегазовые компании установили среднесрочные климатические цели и планы компенсации углеродного следа. Еще один важный мотивирующий фактор — требования потребителей»,— говорит Динара Гершинкова, руководитель климатического проекта в Сахалинской области (где на практике будет отрабатываться механизм углеродного регулирования на региональном уровне).
Российские компании не скрывают, что актуальной климатическая повестка становится для них в свете введения ЕС налогов на углеродоемкий импорт. «Климатическая повестка приобретает значимость для российского бизнеса на глазах. Если ранее основными драйверами сокращения парниковых выбросов были преимущественно сокращение операционных расходов в рамках повышения энергоэффективности и экологичности производств, пожелания в основном зарубежных инвесторов и клиентов, сейчас ввиду возможного введения трансграничного углеродного регулирования (ТУР) в ЕС данная тема приобретает вполне понятное финансовое выражение»,— соглашаются в СИБУРе. В компании рассказывают, что также поставили цели сократить удельные парниковые выбросы на 5–15% в различных сегментах к 2025 году от уровня 2019-го и увеличить долю «зеленой» энергии в энергобалансе компании в пять раз к 2025 году. НЛМК заявляет о планах снижения удельной эмиссии на 3,5% до 2023 года (в том числе за счет повышения энергоэффективности, снижения расхода углеродосодержащего топлива и развитие технологий декарбонизации).
«Климатическая повестка в 2020 году вышла на первый план. Основной причиной для российского бизнеса, конечно же, является активное продвижение ЕС инициативы ТУР — наличия очевидных прямых финансовых рисков для бизнеса»,— соглашается и директор Группы по операционным рискам и устойчивому развитию КПМГ Владимир Лукин.
Директор Carbon Lab Михаил Юлкин рассказывает, что в SBTi уже участвуют две российские компании — En+ и Архангельский ЦБК, а ЛУКОЙЛ объявил о планах климатической нейтральности к 2050 году. Углеродо-интенсивные компании начинают пересматривать свои инвестпроекты с целью выпуска продукции с меньшим углеродным следом — пример тому «Металлоинвест» и Байкальская горная компания.
По мнению эксперта по климатическим рискам «Делойт, СНГ» Марии Спиридоновой, растет значимость требований инвесторов и бирж, что является одной из основных причин для мобилизации компаний в области климата в условиях отсутствия жестких требований со стороны правительства РФ. «Интерес к раскрытию информации, связанной с климатом, также усиливается благодаря введению соответствующих требований на законодательном уровне в других странах. Развитие таких инициатив, как SBTi, ужесточение климатической общеевропейской цели, возрастающее внимание к климатической отчетности и, соответственно, повышенные требования инвесторов подталкивают компании к более основательному подходу к постановке своих климатических целей»,— говорит она.