концерт классика
В Большом зале консерватории Российский национальный оркестр представил публике еще одного дирижера созданной в прошлом году дирижерской коллегии. Главного дирижера Большого театра Александра Ведерникова почти не узнала ВАРВАРА Ъ-ТУРОВА.
Дирижерская коллегия по примеру многих европейских оркестров была создана Российским национальным после скандального ухода Владимира Спивакова, на тот момент худрука и главного дирижера оркестра. Дирекция оркестра, видимо, решила больше не рисковать и отменила должность главного дирижера вообще. А художественное руководство отдала создателю оркестра Михаилу Плетневу. Помимо него в коллегию вошли дирижеры Кент Нагано, Пааво Берглунд, Кристиан Ганш, Владимир Юровский и Александр Ведерников.
Русскую программу — вещи Сергея Прокофьева, Сергея Рахманинова и Игоря Стравинского — доверили Александру Ведерникову, художественному руководителю и главному дирижеру Большого театра. И выбор оказался очень верным. Александр Ведерников, часто подвергающийся критике за спектакли Большого, еще раз напомнил, что проблема главного театра страны не в дирижере, а в самом оркестре ГАБТа, попросту не способном поддержать идеи дирижера. С высококлассным РНО господин Ведерников предстал внимательным и умным руководителем. Пожалуй, его можно было даже упрекнуть в излишнем внимании к подробностям. "Весна священная" Игоря Стравинского состояла из такого количества мелочей, что за ними несколько терялась форма, общее целое. Зато эти мелочи были выполнены по-настоящему искусно. Единственный московский оркестр с безупречными духовыми (особенно роскошна медь) идеально повиновался каждому, самому крошечному жесту дирижера. А струнные по желанию становились то сочными, густыми, то прозрачными, легкими.
Но главным и самым удачным номером концерта стала не грандиозная "Весна", а рахманиновская Рапсодия на тему Паганини с солирующим пианистом Николаем Луганским. Оркестр вел аккомпанемент идеально точно (сказалась оперная практика Александра Ведерникова), и было заметно, что пианисту очень удобно и уютно играть.
Николая Луганского часто называют "интеллектуальный пианист". Он и вправду не отличается особой страстностью. Его Рахманинов — не герой романтических событий, а скорее мудрый и объективный рассказчик. Такое впечатление складывается не в последнюю очередь из-за самого звука, который использует Николай Луганский. Не совсем типичный для Рахманинова, этот звук не густой, романтический, а прозрачный и легкий. При этом господин Луганский явным образом получает удовольствие от самого процесса "игры в рапсодию", без малейших затруднений преодолевая все технические сложности. Но самым интересным в рапсодии стало не виртуозное совершенство игры пианиста. Подавляющее большинство произведений, написанных в жанре концерта для солиста с оркестром, устроены по одному и тому же принципу. Солист является главным героем, чьи переживания, страдания, любовь и подвиги — на первом плане, а оркестр представляет нечто объективное, фатальное, судьбу, рок. Но ансамбль Николая Луганского и Александра Ведерникова этот принцип перевернул. Теплый, наполненный, личный, крайне субъективный Рахманинов звучал как раз в оркестре, в то время как фортепианная партия была полна отстраненности. Такая смена ролей (вполне возможно, что и незапланированная) привела к непривычному, новому, очень интересному звучанию заигранной до дыр Рапсодии на тему Паганини.